Так глубоко смотрел Он в Мир,
в лице печали не скрывая.
Был баловнем Чудесных лир,
и рифму чувствовал играя.
Он мог терзания души,
перенести в строку творений.
Мог Светом искренним в глуши,
зажечь потухший, чей то гений.
Он возводил Любовь на трон,
и верным был своей любимой.
Честь признавая, как закон,
на смерть он шел неколебимо.
В глазах пытливых Жизни даль,
Он знал ее не по наитию.
В лице Вселенская Печаль,
и мысль, таинственною нитью…