Осенняя ночь обвивала фонарные спицы,
Вплетаясь в узоры тумана и лунных волокон.
Безумной измученной Лауре снова не спится.
Она ускользает в голодные пропасти окон.
Она отдается манящему шепоту ветра,
Сбегая во тьму от пропитанных холодом улиц.
Ее сновидения сшиты кольцом в километры
Фантазий и страхов; ее лабиринты сомкнулись.
Колючие лунные пальцы скользят по щекам и
Впиваются в череп, тревожа всех тех, кто кишит там.
Безумная Лаура вырвала б сердце руками,
Чтоб больше не рвало узлы на /зверином/ зашитом.
(...Но мучиться - днем…) А теперь ей и сладко, и страшно
Опять убегать, отзываясь на пепельный шепот.
Сегодняшний вечер иссякнет и станет вчерашним,
Умрет за спиной, оседая в полночную копоть.
Она не заметит; ее миражи бестелесны.
Ни завтра, ни вечность подобные цены не платят.
Безумная Лаура бродит извивами леса,
Запачкав в грязи подвенечное черное платье.
Опавшие листья ей станут холодной постелью.
Проснется в квартире, забыв то проклятое место,
Где чаща вела, а лесные туманы густели,
Сплетая заплаканной Лауре шорохи-песни.