(Фото: автор у скульптуры Дали, Марбелла. Испания.)
Майский жук
1.
Размякших чувств комок и мыслей мякоть
брели отдельно вслед за телом в тень
цветущей яблони.
Был воздух свеж, однако,
хмельной настолько, что собраться лень
им было вместе.
Вдруг раздался звук.
Так необычно, всё задребезжало –
пикировал бамбардировщик-жук!
И чувства с мыслями пронзив, попал он
в плечо… и тело с ними воссоединил.
И прогудел, насколько было сил:
«Вот идеальная модель!»
Что он на самом деле ввиду имел ?
2.
Он вырвался из мая вверх,
парит довольный в тёплых струях.
А я по саду как на грех
навстречу шёл, с собой толкуя.
И в переходе временном
я оказался мигом позже,
как будто за одним столом
со временем пью чай…
Похоже,
с полётом майского жука
попал в звенящий полдень лета.
В глазах у времени тоска,
а я, отбросив страх, ответа
жду на вопрос, кем стану там
в той жизни:
- Время, ты же знаешь?
Оно сказало:
- К небесам поднимешься и полетаешь.
Понравится – живи, летай!
Захочешь ползать – тоже волен.
Придёт и твой когда-то май –
узнаешь, чем ты удостоен.
Удар в плечо!
Я ощутил -
пахнуло прошлым.
- Время, где ты?
Жук на излёте со всех сил
со мной столкнулся, как ракета.
Упал в весеннюю траву
и лапками сучит играя…
Я понял, что когда умру,
я в жизни той себя узнаю.
Луковица в башке
- Что с ним…не знаешь?...
- У него луковица в башке проросла…
(Сальвадор Дали. Поэма «Метаморфозы Нарцисса»)
Оказался цельным таким этот год...
ну, словно плевочек на летнем пейзаже,
обозначив море и мой пароход,
пароход белый - беленький даже.
Схорониться бы ... под лист лопуха,
Почему бы и нет - кузнечиком, птичкою.
Станет солнце протуберанцами махать
и разбудит внутри что-то личное.
Полететь, попрыгать, поползти на лист -
столько сразу мечт свежих и разных.
Сочинить двадцатую рапсодию Листа -
и наступит момент истины сразу.
Говорят «луковица в башке завелась»,
и вы чувствуете, что-то должно прорасти,
и вот-вот даст стрелку она, и у вас
может даже распустится новый стих.
Я кузнечиком выверну коленки ног,
на цыпочки встану, до крылышек дотянусь!
И поймёте вы сразу, как же я мог
скрыть эту радость, спрятанную в грусть.
Перфоманс
Волосы ивы мелирует осень-
цирюльник.
Прячет в коробочки лето болотный
багульник.
Тополь оливково-гладкий и
самодовольный
носит «площадку» - гнездиться пернатым
привольно.
Ножки на макси под «мини» у девочек-
школьниц.
Ветер коленки целует им с каждой
знакомясь.
Смотрит на этот открытый пейзажный
перфоманс
время-художник: добавить здесь
голого, что ли?
Ранней весна будет – ясень лысеет
с верхушки.
Ветви как тушью зачёркнутый, чей то
рисунок.
Белые стайки берёз собрались
на опушке -
лёгкий берёзовый шлейф и прозрачен и
гулок.
Хепенингом листопад - что-то чем-то
прикрыто.
У виртуальности голой пейзажик
в истоках:
вывернутый симулякр - в ископаемой
рыбе
и в древовидном рисунке – морозом
на стёклах.
Голого нужно добавить? Почти
инстинктивно:
акция концептуальности – вон от
картины!
Медную лампу природы протри
Аладдином -
истина где-то же рядом, но только
не видно.
Манна
1.
На пяльцах горизонта неба нет.
Как сито белая канва нависла крышей,
и осыпаются из вышивки застывшей
колючие ледышки-лепестки....
А солнца след
замёрзшей сердцевиной издали
чуть виден.
С чешуёй и ленью люди
на площади - заледенелом блюде
собрались коченеть, как в холодильнике лини.
Ждут манны.
Сыплет сверху дирижабль
с рефрижератора, чтобы была свежее!
Мол, нате вам того, что нам не жаль:
с остывшего вулкана - изверженье.
2.
Где-то по рекам задумчиво рыбы
парами ходят и стаями.
Жаль, что мы люди - мы тоже могли бы
вместе, но только не стали мы.
Все улетели, оставив дома -
место какое-то гиблое.
Те, кто остались, те сходят с ума,
каждый по-своему, видимо.
Вон на деревья липкие сласти
с неба стекают разбитого.
Люди не лезьте же, слышите - слазьте!
Небо стеклить выходите вы.
Ходят зарницы, беспомощно бродят,
манна на яблонях белая.
Мечутся в сумерках тени-уроды…
Что же вы люди наделали?
А за Уралом, где небо несут ещё,
то, что кому-то оставили,
ходят задумчиво в древнем лесу
звери по парам и стаями.
Пляшут коровы
серые-серые пляшут коровы
пляшут и пляшут всю ночь они
туча-стена к ним опустится ровная
и постоит у обочины
к туче они подойдут по одной
им подоиться захочется
трутся и трутся о стену спиной
туча для них как молочница
выйдет задумчивый ветер-косарь
сена накосит им тучного
солнце-маляр свой повесит фонарь
белым покрасит всё луч его
белыми станут коровы тогда
пляшут и пляшут весь день они
туча-стена в стороне станет ждать
серых коров с нетерпением
***
В прошедшей жизни стержнем
Ведро любви застряло.
У времени надежды
Совсем осталось мало.
И как не влезть травинкой
В игольное ушко -
Из двух из половинок
Секунду сшить легко.
Когда у козодоя
Напьешься молока,
И станет тебя двое -
И станет жизнь легка.
Из липовой черешни
Пьёшь липовый кисель,
А ночью вместе с лешим..
Прядёшь себе кудель.
И с паучонком мудрым
Натягиваешь сеть
И ловишь снова утро
Чтоб в лето улететь.
Ловушка снов
Кошмары умирают в нитях
от солнечного света утром.
Снов мудрых мало. Как ловить их?
Ловушку сделай. Соберутся
они в кольце из тонкой ивы -
пером совы мы их там ловим.
Ты волосом из конской гривы
круг привяжи над изголовьем.
Но главное, ни в том, а в этом:
Шаману племени Лакота
"учитель мудрости" советы
во сне давал начать охоту
на сны. Тот выполнил и, всё же,
они не шли. Учитель больше
не появлялся, он, похоже
забыл. В вигваме год пошёл
второй, как амулет повесил
шаман. Висел бы он поныне.
Но вдруг, всё получилось – есть он,
тот сон! Кошмары в паутине
застряли. Пауки те нити
сплели вокруг кольца и дело
пошло. С тех пор всегда наитье
из снов приходит всем, кто сделал
ловушку снов.
Попробуй сам.
Индейцы знали цену снам.
***
Случилось так у этой наготы
безлесья я попал в твоё безлетье:
колючка солнца тускло где-то светит,
кругом всё белое и белая вся ты.
И тишина блистательно поёт
из неба перламутровой ракушки,
а мы с тобой две белые кукушки,
а мы с тобой жемчужины две...вот!
Бегство без правил
С бумажною душой не устоишь -
она легка, но клинит поясница.
Не дай же бог такому мне присниться,
чтоб был карман пустой и... скука лишь.
Сошёл с ума, с подножки соскочив,
трамвайной ли, автобусной – неважно.
Всего-то дел - я жил и буду жив,
изложенным и на листе бумажном!
Я жизни этой длинный лабиринт
прошёл легко и даже где-то, верил
в какой-то смысл. Не умер, не убит,
но нет дороги - нет. И это скверно.
И будто бы сбежав из ниоткуда,
бегу я в глушь, в деревню, в вечность. Пусть!
Пока второе не успели блюдо
подать… В меню опять на ужин грусть.
Осень везде
Умирающе искренна
Осень в неге медовой.
Листопадом забрызганы
Все тропинки у дома.
Нет восторгов неистовых
В дегустации чувств.
В торт заката слоистого
Я поставил свечу.
Как найти равновесие?
Осень дай мне опору.
Может в этом и есть оно -
Знать, что лето не скоро.
Мысль совсем не колышется
Паутинкой висит
Нет у осени лишнего,
Даже траурный вид.
На край света ответ искать
Полечу, буду первым.
Если в небо есть лестница,
Это осень наверно.
Там у белого месяца
Рог такой же, как здесь,
Значит есть где повеситься -
Значит осень везде.
Он смог
Двери гавкнули в подъезде,
визгнул лифт, поспешно вниз
с эхом опускаясь в бездну,
пасти створки разошлись -
с шумом полный сделал выдох,
снова вдох и... вверх пополз,
хоть с трудом, но было видно
он на то и верный пёс.
Поскулил, тащась и, замер,
перевёл дыханье в стон
и открылся, голосами,
словно лаем напоён.
Сразу весь пролёт этажный
брешет гулко, как бульдог.
Лифт доволен - молча, важно
он стоит. Он снова смог.
С другой стороны эха
Ты гонялась за облаком горлинкой,
но оно превратилось в журавлика.
Я с другой стороны шёл мечтающим гоблином,
очень грустным, несчастным и маленьким.
Пропищала ты - эй, поиграй со мной!
Хочешь бегать за эхом блуждающим?
Ты с другой стороны на меня лай и вой -
обратись псом косматым и лающим.
Я подумал - косматым, а запросто!
Чем ловить только будешь, красавица?
И залаял, на задние лапы привстав,
побежали - какая нам разница.
Грусть прошла, я скакал по горам-долам,
ты ловила мой голос, старалась так.
Разделили потом мы его – пополам,
это эхо, и стало нам радостно.
Это эхо с тех пор у тебя и меня,
я брешу всё, и ты птица та ещё.
А с другой стороны, нам друг друга понять,
помогло это эхо блуждающее.
Это было, а может… наврал я вам.
Но, с другой стороны, нет же разницы,
что сказал, написал – верим мы не словам,
а сокрытому между строк празднику.
Солнце-бумеранг
Ссутулился вечер, блеснула луна
Потерянным пятаком.
А солнца чуть только спина видна -
Ушло оно за кордон.
Сжимается в сумерках тесный мирок,
А солнце как бумеранг
Под музыку ночи - тяжёлый рок
Летит туда грабить банк.
А утром должно возвратится назад.
Все знают его и ждут.
Всё золото света - немыслимый клад
Подарит, как Робин гуд.
Но вновь бумеранг улетел – есть закон:
Не нужно же жадничать так!
И с ним всё богатство ушло за кордон,
Остался луны пятак.
Странные стихи
(по мотивам Экзюпери: «Маленький принц»)
1.
Об осиновый кол разобью самолётик свой
И пойду собирать закаты, пока не остынут,
А у розы ветров оборву все шипы и... в отстой!
Я военный лётчик, стрелявший закату в спину.
У морской черепахи панцирь - хороший круг.
Кольца лет как у дерева вычерчены мишенью.
И невольно в гашетку впиваются пальцы рук -
У военного лётчика в круге свои ощущенья.
Там ушедшие годы летят и кричат - от винта!
В телевизор невидящим я упираюсь взглядом.
В перекрёсте прицела горят все закаты так,
Как сгорает военный лётчик у входа ада.
Я пройду пепелища и снов, и надломленных лет.
Я уже не военный летчик, а Принц из книжки.
Но как Маленький я всё ловлю тот оранжевый свет,
Мой закат догорел. Я его расстрелял, вот
.......................................в чём фишка.
2.
Чёрною шляпой ночь с четырёх сторон...
Длинный удав, извиваясь, крадётся по рельсам.
Уши слона не вмещаются в узкий вагон -
рвётся ночной неба шёлк, больно уши режет.
Этот рисунок не так изнутри хорош:
змей проглотил и слона, и военного лётчика!
Тот хаотично хохочет при виде рож,
тех, кто в удаве и… с ним удавиться хочет.
Маются - (тесно в утробе) сынки королей,
дети географов - те уже стали дельцами,
пьяницы (этих так много - никто не жалеет)
и честолюбцы, они туда вызвались сами…
А остальных и детей… любит Маленький принц.
Вместе с барашком уплыли они златокудрым
на астероид - ис-кусу змеи поддались…
Лис учит – сердцем смотреть и… ещё рано утром
стричь баобабы, вулканы палить – их там три,
как и у нас божьих лиц (кто их, собственно видел?)
Ты же, читатель, куда хочешь – сам посмотри:
скоро закат - поезжай туда… в солнечном лифте.
Ты на другой побываешь Планете людей
Тысячу с лишним бывает закатов там в сутки!
Есть и фонарщики, но нет удавов и змей.
да, и почти не осталось змеиной их сути.
Дети сердцами там видят, как учит их Лис,
и помогают выращивать баобабы.
Из баобабов мосты опускают к нам вниз -
Прямо к Земле… Только это зачем всё им надо?
Роза, которую Принц приручил… пишет странные,
На лепесточках своих как закаты - стихи..
Принц её любит и греет своими вулканами.
Три - не потухли ещё … А закаты - близки…
Лист Цурэна
…………..По мотивам братьев Стругацких
………….. "Трудно быть богом"
Так лист увядший падает на душу,
Кружась и тонко источая смерть.
Уже не жжёт. Из жизни той удушья
Ушёл огонь, и вышла горлом медь.
И следом, вверх фонтаном брызнет время,
Растёртое о каменную боль.
А быль? Она была мне только бремя
И порастёт быльём, глотая соль…
Покой и ясность, после безмятежность
Проткнут сознанья вату – лёгкий бред.
А слово-лист упав, сам будет нежность
Будить. Ему нужды в помине нет
Во мне....
…Как ком рассыпалась земля
На запахи и стало так легко.
Из пыли солнечной путь в новые края
Упругий воздух вяжет –
Высоко!
Где жизней бездну испытаю я!
А может, по-другому
лист увядший ляжет?
Свет звезды
Холодная звезда,
Ты умерла, но свет несёшь в пространстве.
Теперь со мной всегда
Осколком льда по новой жизни странствуй.
Ты выпила до дна
Душевных мук родник и сердца радость.
В груди печаль одна,
Но там за дверью сердца тоже рай есть.
Сомненье грудь саднит,
Страх коготь внутрь вонзает,
А чёрной ночи червь
Решётку рёбер грызть
Пытается. Но нить
Сознания не знает,
Что спрятана за дверь
Твоя вторая жизнь.
Немыслимо чиста,
Не удивляй, но радуй постоянством.
Всё склеили года
В неувядающем потоке странствий.
Стара ли молода,
Разорван лист, где было жизни имя
С начала до конца
Там в центре ты она неповторима.
На лёгких струнах струй
Сплетай сонеты слова.
Дождя нежданно дай
Над головами дынь.
Душа, на воду дуй -
По рёбрам градом снова
Пройдёт огонь – пускай,
А не придёт - остынь...
Карусель
Прошуршит каруселью жизнь,
Не успеешь увидеть май.
Если сможешь то улыбнись!
Он наступит, ты знай.
Непременно опять придёт.
Карусель не остановить -
Два конца жизни: быть - не быть,
Или - наоборот.
И вернётся в кристалл простой
Тот растянутый мудрый смысл,
Растворится опять водой,
Мысли новые смыв.
Не оставит ни страх ни боль,
Лишь те зёрна - из жизни той,
Что когда-то была тобой,
Превращая их в соль.
Амброзия
……………………Там Дао парит, не имеющий имени,
……………………Ложится, как ёжик спиною дождя.
……………………Я руки и губы скорей пододвину им -
……………………Тем иглам любовно пронзившим меня...
Яркий твой Перл озаряет мой мозг белым светом,
Золото в белый вливаясь, бессмертье рождает,
С неба летящих снежинок мой взор провожает
И всё цветы и цветы... Я не знаю ответа.
Чтобы прыжок совершить власть дракона и тигра
Слиться должны воедино духовностью яркой.
Солнца потоки впитает его парадигма -
Десять небесных стволов расцветут, как подарки.
Ясность, покой, безмятежность- вот мысли обитель
С ними огонь и вода - два конца той орбиты,
Где зарождается семя, энергию выпив
Этих двоих… Ствол живой или электролиты?
Флора, что ходит ногами осеннего ветра,
Корни, упрятав в живот, станет фауной скоро.
И человек, не дождавшись велений завета,
Солнце съедает, используя фауну с флорой.
Где же бессмертье, ведь всё умирает так скоро,
Кольца Земли посчитать, ещё сколько осталось?
Или пришествия ждём в сериале повтора,
Или пандиты подучат нас самую малость?
Грустью и страхом и гневом наполнится сердце,
Золото с белым прольётся на чёрный поток
И, тот зелёный росток - ему некуда деться
Даст нам бессмертье - Амброзию, райский цветок.
Золото Макены
(по одноимённому американскому
фильму 70-тых годов)
Два грифа с высоты смотрели вниз…
Мы ждали, затаив дыханье. Ниц
упала тень. Скала слегка дрожала.
Ущелья стены разбежались вон,
а кони ринулись в проход, заржали…
Второго солнца золотой огонь
коснулся наших лиц:
- Вот он, каньон!
Как крутится земля быстрей от ног!
Я вынут снова - вывернут в пространство.
Мы люди, а не птицы. Наших странствий
им не понять – нам тесен жизни смок,
мы каждый по себе –
стервятник.
Им
Летать и подбирать то, что осталось.
Нам мало всё, нам золота бы – малость,
кто сколько унесёт – один!
Оно нас вдаль влечёт…
Натянуты подпруги и полны мешки.
- Пора назад.
Вперёд! -
от золотой тоски.
А дождь был золотой шутлив, игрив.
Лицо его смотрело
в моё лицо.
А капли падали, как на батут -
на губы, щёки, веки и глаза.
Я посмотрел назад -
там радуга-лассо
ловила золотую пустоту.
Какая фиолетовая нежность
у неба...
Солнца глаз в жемчужной сетке,
как в клетке,
лучик в щелочку – смешок.
Он от юдоли человечьей в вечность -
зрачок.