Нет больше ничего - ни радости, ни страха.
Лишь ощущенье "Я" ещё меня живит,
Нет чувства у меня победы или краха,
Я словно пластилин - то сплющен, то разлит.
Вокруг цветное всё, но нет цветам названья,
Нет света, тьмы, углов, здесь всё округлено,
Есть знание того, что "Я" - переливанье,
Откуда и куда при этом всё равно.
Во всём какой-то есть подвох комедианства,
Ничтожен и велик одновременно ты,
Я сразу и везде, я чувствую пространство,
И нет нигде вообще молекул пустоты.
Намёк на время есть, как смена декораций,
Хотя ни "до" ни "после" в "Этом" просто нет,
Есть расширение и сжатие пульсаций,
И что не "жизнь" для "Я" - всё "это" не секрет.
Здесь тишина звучит, как запись на дискете,
Что крутиться назад - ни музыка, ни шум,
Но пониманье, что - я не на этом свете -
Не тяготит совсем меня печалью дум.
Но всё же не совсем к "тому" здесь равнодушен,
Что не себе, а силам властен я чужим,
И может потому - я смерти стал не нужен,
И вышвырнутым был обратно в эту жизнь.
Я рифмой написал, как я однажды сгинул,
За качество строки прошу меня простить,
Но смерти я в глаза хочу с усмешкой кинуть -
Что даже в ней самой я умудрился ЖИТЬ.