Пухленький

               

        Есть в районном центре - это населённый пункт на несколько десятков тысяч жителей - один Саша. Ему уже лет под сорок или больше. Одеваться он любит экстравагантно. Ему отдают ненужные носильные вещи, он отбирает самые экзотические и носит их, не снимая, пока не заносит до полной потери первоначального вида. Над ним подшучивают - каков франт!, а он, не в состоянии оценить подковырку, радуется, что кому-то нравится его прикид. Мне жалко таких людей. Сколько себя помню, всегда старался относиться к ним по-человечески. Даже приходилось по молодости кое кому пятак начистить за издевательства над ненормальным. Случалось, моё сердобольное отношение ставило меня в затруднительное положение. Помню, мне было лет 16. В деревне, где я рос, была такая Танька. Она быстро усвоила моё расположение и однажды, когда я поехал в райцентр за покупками к школе, встретила меня там и как привязанная ходила по пятам, болтала о чём-то своём. Вид у неё был неряшливый и нелепый - она была одета в трико с коленками пузырём, а через руку плащ. А я уже на девочек заглядывался, да и на меня поглядывали. А тут такая спутница... Хоть сквозь землю провались. Но прогнать её, пихать взашей - не мог, жалко.
        Так вот, Саша. Как-то раз остановил я машину на поселковой улице. Выхожу, а мимо идёт Саша. В этот раз на нём было длиннополое чёрное пальто модного покроя, но великовато ему - рукава свисают. На голове большая дорогая (некогда) шляпа с большими полями а-ля Боярский. Брюки явно с чужого плеча, если так уместно сказать об этой части наряда, штанины волочатся по земле гармошками. В довершение - туфли кожаные, по ещё не прошедшей моде.
       У меня в машине всегда пакетик леденцов, чтобы прогонять сон в дальней дороге. Я окликнул Сашу, подозвал. Он подошёл с надеждой и опаской одновременно: одни, его жалея, угощают,другие, наоборот, над ним издеваются, насмехаются, дразнят. Он и рад, что его подозвали, и опасается - не для издёвок ли. Давай, говорю ему, руку - конфет тебе насыплю.
       Как он обрадовался! Думаю, не столько конфетам, сколько доброму обращению. Как будто для него было важным знать, что есть в людях доброта. И тут он поблагодарил меня: почти неразборчиво (такая у него речь) сказал что-то вроде спасибо, и добавил: "Ты пухленький". В его устах это означало одновременно: хороший человек, добрая душа, красавец и что-нибудь ещё в таком же роде. Когда в магазине продавщица протягивала Саше конфетку или яблоко, он всегда с сияющей улыбкой говорил ей "Пухленькая!" и добавлял, если та была молодой - "блюблю". Это он показывал, как благодарен ей и какой он к тому же ловелас.
        В силу многих обстоятельств (о которых здесь не уместно говорить) меня очень часто благодарят многие люди, я к этому привык. Но Сашина благодарность показалась мне такой искренней и глубокой, какой ещё не знало моё сердце. Мне показалось, я впервые получил настоящую человеческую признательность. Всего-то за горсточку леденцов.