Говорят, у чукчей есть поверье:
Если старый человек и не жилец,
Смажьте утром незаметно двери
(чтобы невзначай не заскрипели),
Ну а ночью обеспечьте безболезненный конец.
Мы не станем с ними спорить - это ль самый
Благородный и гуманный вариант,
Только вот у худосочного Гурама
Не могла никак скончаться мама -
А она в сравненье с ним была гигант.
Сколько перевел Гурам на петли жира
И истратил спирта на леченье синяков,
Что жена в сердцах зовет его транжирой,
А родная мать твердит, что во всем мире
Настоящих не осталось мужиков.
Ладно, удружил геолог Вася -
Выпил, крякнул и прошел к больной:
Тут уж мать как ни ругалась басом
Все же на тот свет перебралася...
После Вася снова выпил, но уже за упокой.
А через день приехал брат, отучившись где-то.
Спрашивает: как дела? Что не видно мать?
Отвечает тут Гурам: знаешь, брат, ты это -
Не волнуйся, применив наш чукотский метод,
Я помог - и ей легко было помирать.
С недоверием братан смотрит на Гурама:
Ох не верится мине будто сам ты смог,
Я ведь помню как крепка была наша мама…
Делать нечего, Гурам и сознался в сраме:
Так и так, геолог Вася мне в беде помог.
Как давай братан ногами топать:
Дескать, ты ж покойной память осквернил!
Так беги скорей за Васей, недотепа,
Я таких как он и двух смогу ухлопать,
Навсегда запомнит, падла, что он совершил.
Скажешь, что приехал брат - он ужасно болен,
Ты, мол, снова мне по дружбе подсоби.
Я же лягу на кровать сообразно роли,
Тебе надо подождать с полчаса, не боле,
Вот ты делом и займись: юрту протопи.
Надобно вам знать, что он еще в столице
Изучил все виды боевых искусств,
Состоял как юный друг в тамошней милиции
И его решенье отомстить сторицей
Для него простым казалось - как очистить куст.
Прибегает Вася - бодрый от мороза,
Выпил (неудобно ж трезвому душить)...
А когда вернулся он за новой дозой,
То сказал Гураму, что у печки ползал:
Крепкий был брательник – еще б жить да жить!