Остро стужа обжигает кожу,
Торжествует рожа января,
Я кладу натруженные вожжи
На ладони, тихо говоря,
Говоря лошадкам потихоньку:
Что ж, летим, родимые мои,
За зовущим голубем вдогонку,
В сторону светлеющей зари.
Эх, залётные, гнедые вы лошады!
Проскачите по снегу, в галоп!
Вы одна мне радость да отрада,
Вам один я барин и холоп!
Я пирожик с гусьей требухою,
Обжигая щёки и кадык,
С песнею дорожною, лихою,
Положу на грешный на язык.
Нахлобучу шапку-шерстобитку,
Заломаю старенькай треух,
Под ноги полукафтанью свитку
Кину, глядя сверху на старух.
Брошу тётке за пирожик грошик,
Опрокину празднично стопарь,
По воскресной утренней пороше
Поскачу в берёзовую марь.
Бой протяжен с колокольни дальней,
Богомольцы тянутся в церква,
Ну, залётные, катанье, так катанье!
Как умеет буйная Москва!
Понесутся коники гнедые
Во поля, простoры, да снега,
Где проходят иноки седые
Да уходят узники в бега.
Где бредут с горящими свечами
В медный звон, что гулок и упруг,
Где не слепит бледными лучами
Слюдяной холодный полукруг.
Где железом сердце пеленая,
Лиловеет зимняя заря,
И платочки, свечками мигая,
Сходятся, святое говоря.