Нам всё же не выйти за эти пределы,
где чёрное – искренне кажется белым…
Забытую совесть, пуская по следу,
скомандует голос: преследуй! преследуй!
и тридцать четвёртая фраза нагонит,
черту, подводя сумасшедшей погони…
с налёта собьёт, прямо наземь уронит:
довольно агоний! довольно агоний!
И свая за сваей, новый фундамент
выстроит совесть на старый пергамент…
жёлтой лепниной украсит орнамент
пока не подправит,… пока не подправит
прорехи, пороки, пробелы, изъяны...
заполоняя запахом пряным
чашечки чая с веткой тимьяна
леса и поляны... леса и поляны...
Всё возвращается к точке исходной
неуправляемой сворой голодной...
Тот, кто поистине служит иконой,
самый свободный... самый свободный...