Как Богоматерь на соломе,
На простынях, в родильном доме
Ты в корчах - спазмах родовых.
Пришла пора, настало время,
Наружу рвётся наше семя
Из недр таинственных твоих.
Схожу с ума от этой муки
И, в ритмах сердца моего
Восторг и боль ломают руки,
Мятутся жалобные звуки
Молений горестных его.
Сливаясь тройственно, летела
К Творцу единая душа.
Рвалось, препятствия круша,
В мир света маленькое тело.
Счастливый миг объединенья
Трёх сил и трёх сердец в одно
Кровавой радости звено.
Едва ли людям суждено
Познать прекраснее мученья.
Твои глаза в мои летели.
Впивались ногти в тело мне.
Ты билась, лёжа на спине,
Дрожа на смятой простыне,
На окровавленной постели.
Терзаясь, стонами дыша,
Ты, как подраненная птица,
Кричишь.
Холодный пот струится.
Вот-вот должна бы появиться
Меж ног головка малыша.
Вот и она! Ну, слава Богу!
Ещё мгновение
и ты
расслабилась.
И понемногу
Исчезли резкие черты.
Шлепок,
и первый вздох, и крик.
Уже приник нетерпеливо
К груди ребёнок.
Этот миг
Воспринимается как диво,
И как иконописный лик.
Глядишь, как будто удивлённо,
На плод страданья и любви.
И смотрит сквозь глаза твои
На мир
Сикстинская мадонна.