В темной, темной, претемной глуши
Домик стоял, а в нем ни души.
Дверь заедает, выбиты окна,
Крыша течет - вот все и промокло.
И вот, как-то в солнечный день,
Приперся к нему заблудший олень.
Оленю чтоб жить дом ведь не нужен?
Он так и подумал, лакая из лужи.
Но был у оленя один недостаток -
Копыта его, в отличие от лапок,
Следы оставляли везде, где он шел,
За тем, чтоб охотник его бы нашел.
Охотник, который конечно же был,
Пошел на охоту. Ружье не забыл.
Случилось, к несчастью, еще совпадение -
Следы обнаружил охотник оленьи.
Немного отступим и скажем, что был,
У охотника нашего, маленький сын.
Мал, да удал. Шлялся он всюду.
В пятнадцать свои заимел он подругу.
Гулял с ней по лесу, за ручку держал,
Косички ей плел и так обожал,
Что в юную, хитрую голову сына,
До боли знакомая влезла картина.
Где под невинным, забавным предлогом,
Приводит подружку в свою он берлогу.
А дальше все идет, как по маслу,
Своим поведением вгоняет ту в краску.
Потом напирает, а дальше цензура.
Довольны остались и он и подруга.
И чтобы отведать плотской любви,
Повел ее парень через кусты.
Пройдя через чащу густую и темную,
Вышли они на опушку укромную.
На опушке на этой домик стоял,
Тот, о котором в начале писал.
Вернемся к оленю, который у лужи,
Которому уши детектором служат.
И вот он услышал как кто-то крадется,
И если промедлить, то он попадется.
Тем временем, где-то в чаще лесной,
Охотник идет с ружьем за спиной.
И тем же путем что олень пробирался,
Охотник у домика вдруг оказался.
В лесу очень тихо, поэтому он
Услышал, что в доме звучал чей-то стон.
Олень видно ранен - охотник решил,
Во внутрь ворвавшись его порешил.
Олень оказался еще тем подлецом,
Сыграл свою роль и дело с концом.
Лежала на девочке не оленина,
То был мальчишка, ах нет же! мужчина!