Москва, шестидесятые, общага,
Хемингуэевские свитера,
В крови бурлит вино, любовь, отвага,
Те годы в нотах, в строчках на бумаге
И в памяти - ведь было все вчера.
Арбат тогда был старым, окуджавским,
Сиренью наполнялись вечера,
Жила Наташка далеко, на Хавской,
“Октябрьская”, потом трамваем тряским,
Я помню - провожал ее вчера.
Нас воспитали жестко стройотряды -
Ладони, как дубовая кора,
Сибирь и Казахстан нам были рады,
Гордились мы и верили - так надо,
Все было ненапрасно, но...вчера.
Звенигород - и квас в колхозных избах,
И до утра гитара у костра,
Но в этой жизни небогатый выбор,
Ушли Высоцкий, Клячкин, Юрий Визбор,
Они ушли как-будто бы вчера.
Ровесники, пусть нам восьмой десяток,
Жива в нас вера - памяти сестра,
Мы не смогли создать в стране порядок,
И от того и горечь, и осадок,
Но нам никто не возвратит вчера.
Мы в те года ночами возвращались,
Хотя судьба у каждого пестра,
Как в юности мы с нею обвенчались,
Так в шестьдесят ей верными остались,
Всю нашу жизнь, она была вчера.