Мой далекий...
я скоро кану в этом городе без названья, в этом городе из холодного серого камня. Эти страшные изваянья преобретают жуткие, мерзкие очертанья свирепых чудищ. Здесь хочешь-не хочешь, а залпом губишь любое обжигающее горючее. Скажи, почему мне все время чудится, что статуи смотрят и хмурятся, щурятся, что узкие эти улицы с лукавой ухмылкой пялятся, и скалятся, знаешь, скалятся! Мне страшно в этом глухом пристанище, здесь вольно-невольно, да к дулу тянешься, здесь, знаешь, от страха за миг состаришься, осунешься да развалишься.
Далекий....
я так смертельно устала... Здесь грозные черные скалы смотрят с таким оскалом.... голодных, больных шакалов, они, похоже, не против кровушки моей алой, да и моей сочной плоти... От холода зубы сводит, и пробирает до косточек да до дрожи. Здесь облака из копоти складываются в мерзкие рожи... Помилуй, помилуй, Боже!
Далекий, скажи, почему же...
мне в этой проклятой стуже ты больше чем воздух нужен....? Куда уж, куда уж хуже?
А знаешь...
здесь раз в сто дней становится чуть светлей, и, видимо, с земель твоих и аллей заносит сюда голубей... Цепляю к их лапкам шершавым письма, пытаясь отправить к твоим карнизам послания, полные отчаянья, слез и бредовых мыслей... Но только хмурится небосклон, далекий, знаешь, срываются голуби с постылых моих окОн, и рвутся, и рвутся подальше, вон...! Но в этот же миг, словно стая волчья, примчится черная чертова тьма ворон и разорвет всех голУбок в ключья... Ну чем же, скажи, ну чем тут помочь мне....?
Далекий мой...
как ты там поживаешь? о чем перед сном мечтаешь? курить в сотый раз бросаешь – сжигаешь, как сигареты, жизнь... поведай мне, расскажи, какие на вкус дожди....? какое на запах солнце....? оно ярким светом льется в просторы твоей души... Ты ходишь по жарким пляжам, вдыхаешь тот воздух влажный, утоляешь жажду кокосовым молоком, розовым вином и чем-то еще со льдом... Каждую волну ловишь на белой яхте, а на закате целуешь не в щеку девицу в коротком платье... Ты поправляешь ей челку, и, кстати, нежишься в аромате волос из медового шелка.
Ты знаешь, я дико скучаю по прошлой жизни. По чаю из вишни и тропических трав, ты прав был, ты знаешь, чертовски прав, развеяв по розе ветров мой прах...