1.
нет,он не умер,
видимо, уснул
в пустых бульварах, зданиях измятых.
Готовишь чай с ромашкой или мятой
И смотришь на него, что в пустоту -
Обшарпан до беспамятсва , сутул,
как кухня из конца семидясятых.
День только начинается -еще
патрульный мент не сдал другому смену,
соседка не пронюхала измену,
мужик не обрюхатился борщом,
и лабиринт дорог не обобщен
в недвижимую сеть или систему
2.
мы оказались ( только не вини)
в забытых днях прожженых и февральских
в которых подуставшие терраски
дворцов от постоянной болтовни
парадных, переулков – зацвели,
точнее были вогнаны под краску.
А он уснул – и просто вышел за
Глоссарий мостовых,за ту дорогу
Грунтовую- от «мойки» (прямо к богу?)-
мой Петербург-закрытые глаза,
и слушает как наши голоса
звучат, звучат и вырваться не могут
3.
И пусть Адмиралтейская стоит
уставшая в сугробах по колено,
Пустив Неву замерзшую по венам,
Как в русский -перемешанный иврит,
Мой Петербург- ты в общем-то эмблема
И аксиома, а не теорема-
И что-то настоящее внутри.
Тут по бокам- пристанище трущоб .
Пусть ты уснул, патрульный принял смену,
И баба обнаружила измену-
А я стою - по горло поглощен
В твою неописуемую тему,
и не пойму- какого все же хрена
Я так хочу,хочу к тебе еще.