Истечение времени тенью в горячем песке —
или тем же песком, по стеклянному сгибу бегущим;
или медленным мёдом, застывшим уже в волоске
сладкой каплей жемчужной — тугой настороженной гущей.
Разве можно не слышать? И, разве, с грехом пополам,
не додумался ты — не постиг, изучив, как науку,
что не слышал, не слушал — не верил ни снам, ни словам?
Но какие слова рядом с этим растянутым звуком?
Этот звук бесконечен: то скрипкой звучит, то альтом,
то в басовом ключе на плече под смычком истекает.
Ты поднимешь глаза: "Ничего не бывает потом:
там — ни света, ни солнца, ни сна — и мгновение тает"
Ну, так дай же забыть то, что я не могу позабыть!
По стеклянному сгибу отмерь мне тугую микстуру!
Медной каплей растянута мёда тяжёлая нить.
Настороженным звуком расписана вся партитура.
Мой рассвет открывается медленно. Сходит со льда,
вызревает и падает солнце. За ним остальные.
Клёны строят ряды легионом суровых солдат
и несметной блестят чешуёй — истуканы стальные.
Никому не исчезнуть: ни тайно, ни в дерзком броске,
не исчезнуть никак: ни по плану, ни, вдруг — по наитью:
только каплей медовой на тонком висеть волоске —
на струне настороженной звуком растянутой нити.