Там живёт она возбуждая жженье у нимф.
Её вольные ноги достойны любить глаза
проходящих дней. На ветру беспокойный лиф
как ушедшая в память за мелким песком волна.
Тень от стен посыпает истомой стук
вешних бёдер в туфлях по стылой брусчатке слов.
И порой беспросветное солнце касается кожи рук,
и невмочь отказаться тогда от раскинутых близ даров
в виде брошенных хат, отворённых дверей, травы,
тут и там прорвавшей людской долготы печаль.
А когда её жизнь, не упавшая плачем в сны,
растворяется в птичьей невинности пробовать даль, -
просыпается дума и рушит вокруг стекло
от того, что на всём ожидания замер быт,
и смеётся при этом за мудрый конец: лицо
запаковано статной спиной, даром крест уж врыт