1024.
Черная птица ударилась в стекло батискафа!!
Я неловко увернулся, машинально, и, конечно, черт побери, ударился при этом головой об угол монитора бортового журнала. После зеленой вспышки в глазах сначала темно, потом мир понемногу проявляется, такой красноватый, как сквозь розовые очки. Нет – как под узкой полосой вдруг вспыхнувшей утренней зари, да!
Так бывает и у нас на Земле, высоко в горах, когда ветер сдернет одеяло снежных туч со спящей в хрустальном ковчеге принцессы Ала-Тоо. Тогда, там, чтобы не ослепнуть от этой красоты альпийской слепотой, лучше прикрыть глаза.
Здесь, когда свет проходит свободно сквозь тебя, когда неоновая цифра 1024 прорастает сквозь медиа-кресло, здесь надо отключить внутреннее зрение, надо подумать о другом, перенести себя в полет над снегопадом вулканического пепла. Как это сделано художником Грегори Кольбертом (Gregory Colbert), альбом лежит у меня на коленях, жаль, что сейчас не вижу, но помню… На следующей странице прилетит птица.
1024 (Одна ты;сяча два;дцать четы;ре) — натуральное число между 1023 и 1025.
В математике - 1024 равно 2 в степени 10, равно 4 в степени 5, равно 32 в квадрате. 1024 - наименьшее из чисел, имеющих 11 делителей. Делить мне здесь пока нечего и не с кем.
В виртуале 1024 — число байт в килобайте, число килобайт в мегабайте и т. д.
Факторизация: 2 в 10-й степени, но это просто случайное совпадение, или факториал и есть фактор продвижения в иной реал, мостик в мир других числовых круговоротов? Двоичное: 10000000000. Восьмеричное: 2000. Шестнадцатеричное: 400.
Как ни крути магическое число а, получается как в притче у Ходжи Насреддина, когда сидя в мешке нельзя думать о старой белой обезьяне – 1024. Попробуем подумать о красном. Почему нет? Раз доминанта красного в окружающем мире…
Хотя – это может быть просто яркий белый свет снаружи проходит через красные кровяные тельца в моих веках, вот я и вижу мир сквозь розовые очки. А если реально, в самом обыденном историческом прошлом – что может быть реальнее и надежнее уже прожитой жизни, пройденного исторического периода? Посмотрим не через полузакрытые веки, а через открытые всем ветрам исторические века.
В реале плюс 1024 год или минус 1024 год, т.е. до н. э. Сначала сходим в плюс, будем полагать это позитив... Римская запись: MXXIV…четвертая и последняя из монархий пророка Даниила, коему привиделся во сне «зверь четвертый, страшный и ужасный и весьма сильный; у него большие железные зубы; он пожирает и сокрушает, остатки же попирает ногами» (Дан. 7, 7). Свое сновидение Даниил истолковал следующим образом: «Зверь четвертый — четвертое царство будет на земле, отличное от всех царств, которое будет пожирать всю землю, попирать и сокрушать ее» (Дан. 7, 23). Рим взял на себя ответственность за это пророчество и повернулся лицом к такому толкованию идеологического наследия Иисуса.
Даниил – это где-то в начале, первые века летоисчисления, хоть в земном времени, хоть в астрономической доминанте. Полный килобайт в 1024-м году – что у нас в Вечном Риме? Откроем табличку, поставим птичку – (о!) - умер Генрих Святой, Император Священной Римской империи, последний в Саксонской династии, правнук германского короля Генриха Первого Птицелова.
Птица бьётся в окно, птица хочет отмстить правнуку Птицелова? Так точно, точно так, отвечает мне счетчик уравнения времени. И сколько же птиц поймал Генрих Первый Птицелов, раз заслужил этим своё гордое прозвище? Тьму, тьмищщу, тыщщу! - никак не менее чем 1024 свободных птиц лишились прав небожителя в его железной руке. Попирать землю, сокрушать и пожирать её – это позволено Императору волею Великого Князя Тьмы. Но не пожирать же небо, не поглощать же, забавы ради, вольные жизни белых гонцов неба – ? Так точно, точно так, - и правнук, Генрих Святой, не захотел идти по стопам Птицелова. И стал святым, ибо за один шаг к свету убит кромешной красной тьмой. Пошел в прямом смысле пожирать землю – скажут же эти имиджмейкеры фразочку, не отвяжется… Может быть и так точно, может быть и точно так. Кто их знает, эти глубины гемоглобина? Кто понимает, почему умирают на ярком солнечном свете красные кровяные тельца?
1024 по-прежнему очень ярко горит. Сквозь полузакрытые глаза наблюдаю. Красный квадрат делится на 4 и между ними ширится четкий белый развод, белым крестом, сквозь который, если приглядеться, точнее – если вообразить, видно окно-иллюминатор, погибшую от удара об стекло птицу, за ней - лестницу в небо. Жизнь возвращается. Вот и левый экран, монитор почты, ожил и подмигнул маленьким зелёным болидом. Письмо Феано. Согласен – «главная загадка в том, что все совмещено в одном: и разрушитель созданного, и ниспровергатель истин, и созидатель мироздания, и сам творец мира...
Но по-че-му? - в Природе царствует надменность естества...
И эта истина настолько справедлива, насколько любит мать рожденное дитя...»
А насколько Мать-Рыба Оанес любит сонмы икринок, сброшенных в океан жизни, здесь на Солярисе, и там, на Земле? А насколько Феникс-Осень любит сброшенные огневые перья догорающих рощ? А разве не вечная весна, там, где пылает Неопалимая Купина? Вечная песня юности, весна ожидания цветения, задолго до тяжелого плодоношения в полуденную жару, задолго и до гулкого стука падающих яблок холодным осенним утром.
1024 год, в холодной Гиперборее, можно сказать – уже на Руси, родилась Анна, дочь Великого князя Киевского Ярослава Мудрого, будущая жена французского короля Генриха I, правительница Франции на правах регентства при малолетнем сыне, короле Филиппе I. Наш резидент в Париже. Человек Третьего Рима успешно внедрён в самое предсердие Священной Римской Империи, Рима Второго. Яблоко нашей яблони – как она себя чувствовала там? Чужая во главе неродной страны, свои дети - нерусские… Как жила, как вела себя – как я, покоритель Соляриса? Мы ведь, наши мысли, мы – «они», мы чужеродны этому мегамозгу, но почему-то допущены.
В древней лечебной книге Джуд-Ши говорится: "Если беременная хочет поесть чего-то, даже ядовитого, дайте ей, только не много". Я – яд для будущих порождений океана Соляриса?
Сверху, с дерева черных дроздов, упало перо. Я почувствовал его легкое касание. Каюта всё ещё пылает красным, как великий флаг Священной Римской Империи, или уже можно приоткрыть глаза?
зеро
как времени зерно
как точка нового начала
так птица на краю причала
оставила одно
перо
которым нарисую птицу
1024 птицы нарисую, тьму-тьмущую птиц, пусть хлопают крыльями вокруг меня, пусть будет ветер от этих крыльев. Пусть прохладнее станет Солярису, пусть будет защитный круг холодного воздуха вокруг, пусть он оградит открытый океан от моих разгоряченных мыслей.
Бык убьет матадора, птиц убьет птицелова, слон опрокинет Землю, когда ветер сдернет одеяло снежных туч со спящей в хрустальном ковчеге принцессы Ала-Тоо, когда дождется мирового потопа Повелительница Поющих Китов.
2048.
Это не пророчество потопа, это на красном табло перепрыгнули зеленые циферки.
Надеюсь.