Замети меня, жизнь, по макушку
В вонючей трясине.
Я в болото сама,
Я сама за тобой погналась.
Замети меня снегом, Чтобы не взяли на мушку.
И Не поработили
Меня.
За скулящим сугробом никто не увидит удавки,
Не раскроет никто, и никто не спасет от себя…
Я когда-то была беспородной блуждающей шавкой,
И осталась хромой, за жизнью умчавшейся в даль…
Сквозь немытые, бренные, выцветшие сугробы
Пробираясь на запах заскобленных сапогов,
Я тебя навсегда распознаю, учую с порога…
Ты ровно как я – словно скала одинок.
Замети меня по макушку:
Страдать ни к чему.
В этом чреве болотном одно лишь спасенье осталось…
Замети меня по макушку,
И дальше, Луну,
Чтобы мы с ней вдвоем, не поодиночке, сгорали.
И на выдохе, словно в последнем рождаемом крике,
Выдуй новую жизнь, новый день и другую луну,
И когда на себя вдруг наложат последние руки -
Не кляни никого, потихоньку спускаясь ко дну.
Жизнь, разительной разницей вышедшая из тьмы,
Никого не ругай и больше не трогай метели.
Пусть все будет, как было - Я и краюха луны…
В этом самом болоте, как мы того и хотели.