Маргарита
Никто не закинет головы,
Не брызнет трусливым "смотрите!"
Под кусочек лунного олова
Я в окно полечу стремительно.
Жаль, не часто имеешь дело
С тем, кто пахнет серой и сажей!
Изменюсь и душой и телом
В однородном мраке пейзажа.
На ночном балу по-хозяйски
Я возьму на себя заботы.
Нагловато выпросит ласки
Кот, покрывший усы позолотой.
Всех сильней чудодейственных мазей
Искры смеха, шампанского искры,
Удивлённый мой милый мастер,
Возвращённый волшебно быстро.
Наш судья и главный свидетель -
Разноглазый, с больным коленом -
Место нам в бессмертьи наметит,
Как в отеле обыкновенном.
Он приёмом отнюдь не гуманным,
Но без всякой враждебной мысли
Потихоньку отнимет ядом
Сразу две недожитых жизни.
Мы с рассветом задуем свечи
Память книжную перелистаем.
Притворюсь я женою в вечности,
Королева во мне растает.
По ночам в дому под берёзами
Я в окно смотрю, не моргая -
Для ведьмы слишком серьёзная,
Для феи - слишком нагая.
КАМЕННЫЙ МОСТ
Динозавр, выгнувший спину и хвост.
Нет! Огромный ажурный карниз.
Виртуален и явен Каменный мост
Над стихией оврага навис.
Глядя в зыбкую чащу, где ночью коты
Стонут, словно души в аду,
Почему-то теряешь боязнь высоты -
Напускной и ненужный недуг.
Слишком многих влечет ненадежность перил -
Не спасает она, не хранит.
А опасность из тех бесконечных мерил:
Как стакан - все манит и манит.
Мост - заботливый лекарь, бездушный вампир,
Мост - повисший в пространстве паром,
Охраняющий путь в мой утраченный мир
С колокольней и стаей ворон.
Продавец газет
Тихий гном, продающий газеты -
Это лишь одна из историй,
Из которых, в кожу одетый,
Город-сад настоящее строит.
Сквозь ругательства в электричках
Карлик детски пищал заголовки.
В давке то казалось привычным,
Что в комфорте сочли бы неловким.
И мне думалось: в уличном аде
Он бы мог своим обликом жалким
Набирать на бутылку за день
С откровенно протянутой шапкой.
И беспечной порою весенней,
И в мороз, когда коротки сутки,
Шёл он часто, ссутулив плечи,
Под набитой газетами сумкой.
В нём с годами исчезла схожесть
С беспризорником-малолеткой,
А меня пробирало дрожью
От седин и пальтишка в клетку.
Как-то раз он попался в сети
Красок уличного вернисажа,
Как прекраснейшим чудом на свете
Восхищался каждым пейзажем.
Тёр он руки, задумчиво грея,
В отчуждении искреннем этом
И не знал, что в моей галерее
Сохранится навечно сюжетом.
***
Музыка стен и оконных пустот,
Музыка к музыке - черепицей...
В сумраке зальном, в эхе густом
Плавают лица...
Лощеный самовлюбленный рояль
Траур сменил белозубой улыбкой,
Исподтишка подставляя педаль.
Нервная скрипка...
Мир двух ладов и пяти полос,
Штопаный музыкой, в музыке тающий...
Слышны и при занавесе внахлест
Струны, клавиши.
Нас - из суетой заполненных сот
Пришельцев - здесь ожидает встреча:
Музыка мысли в ладонях несет.
Смогу ли сберечь их?
***
Никогда я не был на Босфоре
С. Есенин
Никогда не была я в Рязани,
Где чуть выше небесная синь,
Где пьянеешь от птичьих признаний,
Только голову вверх запрокинь.
Но, мечтая, сжимала колосья
В долго книгу листавших руках.
Клен, опавший в рязанскую осень,
Сны на дружбу с луной обрекал:
Кем ты был, хулиган-непоседа,
В строках плугом нанесший акцент?
С кем ты сладкие тайны изведал,
Сын крестьянина, вечный студент?
Не дождавшийся многих, наверно,
Пахнущий ветром лугов сеновал
Лишь последних поэтов деревни
Под защиту всегда принимал.
Есть поэты с изысканной сутью,
С неизменным изяществом фраз,
Дальновидные критики судеб,
Придающие жизни контраст.
Есть земные гурманы земного,
Угадавшие прелесть межи,
Выразительность эха лесного,
Благородство собачьей души.
Вольнодумцы, бродяги, по жребью
Получившие дух бунтарей,
Приходящие с песней на Землю,
Чтоб покинуть ее поскорей.