Ночь тянула из глаз иссякающей мощи заначку…
Чей-то призрачный голос молил загудеть на двоих.
Но не втёрлись в доверье ни дух, ни затея синячья,
И подобная ересь была вне понятий моих.
Сдался в плен сновиденьям, а там от сомнения муки:
По уму поступил или слепо от правды бежал?
Может, выдался шанс заглянуть за пределы науки,
Но упущен, и больше уже не достичь рубежа.
А всё утро казалось: со мною, мол, не церемонясь,
До росы одинокий и полный сердешных обид
Похмелюга рассвет с неба слизывал звёзд цитрамоны,
Покрасневший свой глаз приводя в подобающий вид...