Чинно-чёрная чадра Гюльчохры, утончённая, как строчка суры,
Презирая райской фиги листок, открывает твои книги, Восток.
Девять дев, хоть наугад выбирай. Хоть вези их всех в родимый свой край,
Но гортанный голосок Гюльчатай обещает мусульманский мне Рай.
Я примерил - не к лицу мне чалма. Не по вере молодцу - кутерьма.
Девять жён. Да лучше дома тюрьма. Ждёт меня который год Кострома.
И торчат из-под полы здесь стволы, а вокруг одни барханы белы.
И грозят мне аксакалы-муллы и кинжала я боюсь Абдуллы.
Но таможня мне нальёт посошок и Петруха не умрёт, мой дружок
И разлуке госпожой не бывать. Знать Восток нам не чужой, твою мать.