По цареву указанью
Гром тамтамов и фанфар
Возвестил о состязанье,
И к урочищу Афар
Из окрестных поселений
Поглазеть на представленье
Потянулись млад и стар.
Изо всех сторон стекались
В чудный уголок земли
Посмотреть на апокалипс*…
Люди ехали и шли,
Чтоб оттуда, с гор Атласных
Видеть, как решают спор
Тридцать витязей прекрасных.
А они как на подбор:
Все красавцы, все атлеты,
Каждый стоит одного,
(но такого амулета
нет у них ни у кого).
Женихи вполне пригожи,
Все учтивы и скромны,
Друг на друга тем похожи
что в принцессу влюблены.
Ждут что счастье постучится…
Правда, вот насчет ума
Не могу я поручиться.
Серафима-свет сама,
Драгоценная невеста,
Покорившая сердца,
С помощью задач и тестов
Распознает мудреца.
Но пока нужна лишь сила.
Тут угодник, осеня
Крестным знаменем меня,
Мигом превратил в Ахилла.
Волновался, как и все я
Начиная первый тур.
Лук и стрелы Одиссея
Для устойчивых натур,
Крепких телом, сильных духом,
Каковы способны враз
Пролезать в верблюжье ухо,
Попадать вороне в глаз.
На арене три мишени,
А в колчане три стрелы.
Таково было решенье
Королевского жюри.
*-апокалипсис (греч.) – библ. – откровение
Взор орлиный, глаз совиный
И железная рука.
Нас осталась половина
После первого «броска»
Уцелевшие не рады -
Дворня (чтоб ей околеть)
Чинит новые преграды
Ради призрачной награды:
Кто – к змее, кто — к тигру в клеть.
Жребий мой – преодолеть
Пруд, где обитали гады.
Был еще и путь другой,
Чтобы мне не стать обедом -
Распрощаться с дорогой.
Но влюбленным страх не ведом,
И за Птицей-Счастьем следом
Напрягся как лук тугой,
Зная – смелые не тонут,
В воду бросился тотчас,
Опускаясь глубже в омут
Как искусный водолаз.
Только так (я знал по слухам)
Избежать я мог беды,
Я у тварей плыл под брюхом
Ниже уровня воды.
Я в свою удачу верил,
И едва коснувшись дна,
Пулей выскочил на берег.
Тварь осталась голодна.
Плыть, войти ли зверю в клетку,
Это сможет не любой.
Это как игра в рулетку
Или в спор вступить с Судьбой.
Молодцы, не зная брода,
Отказались плыть совсем.
Из влюбленного народа
Претендентов стало семь.
Стало быть итог таков:
Не утратили оков:
Сэр Уильям – англичанин,
Янки – Джон, миллионер,
Гамлет – гордый принц, датчанин,
Сен Жермен – французский пэр
И искусный парфюмер.
Итальянский граф Лучано
Очень мудрый грек – Гомер.
И покорный ваш слуга,
Прибывший с брегов Тавриды
Прямо к черту на рога.
Оставалось три шага…
Да свершиться суд Фемиды.
Это ведь совсем немного -
Сотню метров проскакать
На спине у носорога.
(Нам то ведь не привыкать)
Без поводьев, без уздечки,
Без подпруг и без седла.
Только екнуло сердечко:
«До чего ж, любовь, ты зла!»
Вся надежда лишь на Бога.
Чему быть – не миновать.
Рисковать так рисковать.
Я взглянул на носорога,
Зверь помчался на меня.
Я бежать искал предлога
С «грозной линии огня».
Лютый страх сковал меня.
Смерть была неотвратима.
Я весь съежился, ослаб,
Раскорячился как краб.
Прощай, душка Серафима,
Золотая стрекоза,
Нераспущенная роза…
Я взглянул ему в глаза—
Он застыл как от гипноза,
Предо мной главу склоняя…
«Покорила» моя поза?
Я вскочил как на коня,
Вихрем полетел по кругу
Тотчас, голову сломя.
Разбегались с перепугу
Люд и царская родня.
Солнце скрылось за горою,
Потемнели облака,
Из сражавшихся героев
Оставались три «штыка»,
Может и не самых сильных,
Получить желавших приз:
Сен Жермен и сэр Уильям,
Ну и ваш слуга Денис.
Янки славный путь проделал,
«Пел» со всеми в унисон,
Но споткнулся о родео
Славный мистер Ричардсон.
Хлопнув виски полстакана,
Распрощался он с мечтой,
Вслед за ним и граф Лукано
Под знамена Ватикана
Удалился в храм святой.
Афинянину Гомеру
Не пришлось продолжить спор.
Ухватив за хвост химеру,
Сам он был не очень скор.
Принцу Гамлету как греку
Оставалось сожалеть,
Носорог их скинул в реку.
Смелый принц, входивший в клеть
В бой вступить со снежным барсом,
Все сумевший одолеть,
Третий тур закончил фарсом.
Не утратив благородства
И не потеряв лица,
Пожелал он всем бороться
До победного конца.
Бросив взор на Серафиму,
Возвращались в отчий кров:
Грек к своим богам в Афины,
Джон в Техас доить коров.
Главный колесничий Феба
Выпрягал уставших кляч,
Завершавших путь по небу..
Над ночной Аддис-Абебой
Распахнул свой звездный плащ
Всемогущий наш Создатель,
Усыпив свои стада.
В недрах вечной благодати
Зрела черная беда,
В этом темном сонном царстве,
«Света луч» боготворя.
Мы не знали о коварстве
Эфиопского царя.
Все доверились Фемиде,
Чтобы счастье обрести.
А владыка спал и видел,
Чтоб еще изобрести,
Нас со света извести.
В споре жестком преуспели
Трое удалых парней,
Но чем ближе было к цели,
Было тем еще страшней.
Продолжение в : http://www.stihi.ru/2011/02/20/10795