диван похож на антилопу гну,
на нём сидят, нахохлившись, подушки:
сейчас переловлю их и усну,
трудиться же сегодня будет Пушкин.
он что-то обобломился совсем,
вальяжно восклицает: «знаменито!» -
отвыкнув от коллизий и дилемм
за рюмочкой отменного лафита.
подушки потянулись на кис-кис,
за ними притащилось одеяло…
и с Пушкиным возможен компромисс –
ведь если пить, то пить не с кем попало.
скажу ему душевно: слушай, брат,
ты в общем-то пиит не без таланта.
конечно, по фактуре мелковат,
но я к таким нюансам толерантна.
настали золотые времена,
как некогда мечтал романтик Тютчев,
когда не только Таня влюблена,
но даже няня – так, на всякий случай.
подушки затевают чёрт-те-что,
и от ушей намерены отбиться:
я смело укрощу их, а за то
пропылесось квартиру, бедный рыцарь.
занять умы и руки – не вопрос!
мы в эту ночь потрудимся на славу:
вон кое-кто, отведав дихлофос,
уже бежит, как шведы под Полтавой.
посуда, стирка, полки…от и до
(и овертайм, как водится, до гола) –
наполнят креативом целый дом,
оставив на десерт циклёвку пола…
в дверях нарисовался чей-то лик:
должно быть, благодарные соседи.
о, как могуч великий наш язык
и как он восхитительно не беден!
их полосатый неучёный кот
устроил на диване потягушки…
конечно, скорбный труд не пропадёт,
но всё-таки тревожно за подушки…