По Щучьему веленью.
(Русская народная сказка в сонетах)
Вступление
Достал ненавистный будильник,
Его монотонный «подъем».
Эх, кинуть бы, к черту, мобильник
В текущий вблизи водоем,
Уйти б от спешащего мира
В степную бескрайнюю Русь,
Стог сена пусть будет квартирой,
Постелькою светлая грусть.
Попасть бы в мир сказок чудесный,
Где есть Несмеяна и печь,
Где льются раздольные песни,
И слышится русская речь,
Неспешная, без суматохи,
Без дрязг современной эпохи.
1
У Лукоморья дуб зеленый,
На нем, облокотясь лежит,
Дружище-Кот, слегка врубленный,
И тихо сказку говорит.
В лесу среди дубов и кленов,
Среди березок и ракит,
Стоит избушка искривлено,
А в ней Емеля сладко спит.
Ему приснился царский двор,
А там сам царь сидит на троне
В неистовстве и весь в загоне:
«В палати к нам пробрался вор,
Забрел Емеля в терем спьяну
И спер охальник Несмеяну.
2
Догнать, схватить и отрубить
Башку Емеле-недотепе,
А после на кол посадить
Да провезти по всей Европе.
И Несмеянушку скрутить,
Да надавать по голой попе,
Чтобы не смела пиво пить,
На печках ездить автостопом».
Героя нашего прошиб озноб:
«Возить живого человека
Вот так вот, в двадцать первом веке
На обозрение Европ.
Здесь нарушается закон,
Да я пожалуюсь в ООН.
3
Да я пожалуюсь в ООН»,
Вскочив, пробормотал Емеля.
«Уф, Слава Богу, это сон,
А не случилось, в самом деле.
Все! К Черту этот выпивон.
Кафешки, пабы и бордели!
Пить буду овощной бульон,
Прощайте милые мамзели!
Итак, пора вставать с печи,
Пожрать сготовить что-то надо,
А то кишки поют рулады,
Как в Марте черные грачи.
Так, так, воды то в доме нет,
Идти на пруд? Да это бред.
4
Шагать туда, шагов так двести,
А холодильник в двух шагах,
Мне подарил его завмаг,
Когда пытался он стать тестем.
Змеиной извивался лестью,
И дочку показал впотьмах,
Чтоб я женился впопыхах,
Не разглядев своей невесты.
Ну да, невеста хоть куда,
Не ясно на кого похожа,
На крокодила иль на Ёжа,
Я смылся вовремя тогда,
А холодильник вот остался,
Он за терпенье мне достался.
5
Там что-нибудь найду поесть.
Картошечки чуток иль сала,
А это с утречка не мало,
Посмотрим, что принес нам тесть».
И приготовился подместь
Весь холодильник, не пристало,
Чтобы в желудке так сосало,
Открыл он дверь, а там несчесть…
Пустых бутылок из под пива.
Вот это да! Какой облом!
Как в небе ясном грянул гром,
Емеле бы остаться живу.
Теперича, как не крути
Придется за водой идти.
6
Вот шуба, валенки, ведро,
Березовое коромысло,
А в голове шальные мысли,
Прибрать бы как к рукам Газпром,
Построить виллу за бугром,
Чтоб челюсти у всех отвисли,
И округлить на счете числа,
Стать самым видным женихом.
Тогда б он точно Несмеяну,
Себе позволил в жены взять,
Придя к царю язвя сказать:
«Отдай-ка дочь за Емельяна!»
С такими мыслями герой
Пришел к пруду на водопой.
7
Остановился, взял топор,
И прорубь делать начал сразу,
А лед не хрупок, толст зараза,
В Емеле разбудил задор.
В движеньях он и быстр и скор,
Ударил раз, еще три раза,
И вот предстал в красе пред глазом
Хрусталь воды, чаруя взор.
Он, как Нарцисс полюбоваться
В прозрачной ряби захотел,
В пруд заглянул и обалдел,
«Вот надо ж так вчера набраться.
На щуку стал похожим рожей
И чешуя заместо кожи.
8
Ну и дела, вот это штука,
В историю вновь угодил,
Вчера еще Емелей был.
А ныне кто? Простая щука!
Я раньше жил не зная скуки,
Ел, пил и по ночам кутил,
Я деревенским мачом слыл
И знал любовные науки.
Теперь, скажите, как мне быть
С проклятой этой рыбьей рожей,
Блестящей чешуей, не кожей,
Ответьте, как же дальше жить.
Уж лучше в омут головой».
«Емеля, не спеши, постой!
9
Емеля, не спеши, постой,
Тебе помочь я буду рада,
Не убивайся так, не надо,
Протри глаза и образ свой
Ты вновь увидишь над водой.
Тебе дружок я дам в награду,
Лентяев и ландрыг отраду,
Бесценный дар, владеть судьбой.
Когда тебе придется туго
Ты вспомни про свою подругу.
Скажи заветные слова:
«По щучьему веленью,
По моему хотенью»,
И я все сделаю сполна».
10
Емеля так и обомлел
От неожиданности встречи,
И даже потерял дар речи,
На миг слегка остолбенев.
Но наш герой был нагл и смел,
И развалясь на теплой печке,
Без лошади и без уздечки
Вдруг прокатиться захотел.
И веселяся со словами:
«По щучьему веленью,
По моему хотенью»,
Помчал на печке, как на санях.
Забыв печали и невзгоды,
Вдыхал он армат свободы.
11
И вот уже Емеля дома,
От яств и снеди ломит стол:
«Не чудо ли, вчера был гол,
Мечтая втайне о Газпроме,
Сегодня же лежу в истоме
И пью от счастья валидол,
Волакардин и карвалол,
Плюя на Вегас с Оклахомой,
И на Мальдивы и Канары,
Нехай бомонд туда канает.
Я лучше дома отдохну
И рядом разобью оазис.
Плевал теперь я на указы,
И на царя и на страну.
12
Вот захочу и на Луне
Открою пляжные курорты,
Вокзалы и аэропорты,
Все будет подчиняться мне.
Царю не снились и во сне
Километровые эскорты
Из русских печек и когорты
Из незапрЯженных саней.
Да что, какую-то Луну,
Вот захочу и на Юпитер,
Я на «Сапсане» словно в Питер,
Вот так вот запросто махну.
И полетаю по орбитам
С хорошим другом, Славным Питом».
13
А в это время в терему,
Царь-Батюшка накрыл поляну,
Чтоб выдать замуж Несмеяну,
Наприглашал он принцев тьму.
Поднял такую кутерьму,
Искал красавцев без изъяна
С набитым золотом карманом,
Шикарной дачею в Крыму.
Да, женихов пришло полно.
У всех кареты не кареты,
А Несмеяне все одно,
Грустит и слезы льет при этом.
Ей с кем-нибудь пойти в кино,
Иль в цирк, иль в оперетту.
14
А этим не она нужна,
А вожделенные полцарства,
Дворцов шикарное убранство
И раскрасавица жена.
И потому грустит она,
Что не найти вокруг гусарства,
Сплошной расчет, одно коварство.
Она ж для счастья рождена!
Вчера ей сон чудесный снился,
Что на печи примчал дурак,
Как угорелый он носился
И рассмешил принцессу так,
Что хохотала до упаду,
И с ним была остаться рада.
15
«Вот только папенька прогнал,
Дурашку милого, Емелю,
Но обещал он чрез неделю
Вернуться и устроить бал.
Такой, чтоб задрожал весь зал
От громогласного веселья,
Чтоб закружился каруселью
Счастливой жизни карнавал…
Увы, но это был лишь сон,
А в жизни надо притворяться,
Кривляться, мило улыбаться,
Всем говорить, «мерси», «пардон».
А мне бы трехэтажным матом
Пройтись по принцам-дипломатам.
16
Пора бы батюшка прервать,
Всем надоевшие смотрины,
На манекены из витрины
Скажу я честно, мне плевать.
Готова руку я отдать,
Хоть королю, хоть арлекину,
Хоть принцу, хоть простолюдину,
Но только должен он узнать,
Что подарю свое я сердце,
Тому, кто рассмешит до слез,
Кто увлечет в пучину грез
Открыв моей печали дверцу,
Ну а пока сижу одна
С тоской и грустью у окна».
17
Мы все грустили понемногу,
Когда-нибудь и как-нибудь.
Когда ж печаль сжимает грудь
Ногам не хочется в дорогу,
А хочется отдаться слогу,
Он знает сей болезни суть,
И может запросто встряхнуть,
От скуки вылечив. Ей Богу!
Накроет безмятежным сном,
Расскажет сказку про Емелю,
Что ей осталось ждать неделю
И жизнь покатит кувырком.
Что навсегда покинет дом,
Родного папеньку и трон.
18
А царь от злости рвет и мечет:
«Ну, я девчонку проучу,
Отдам вон замуж циркачу,
Пусть шутками ее и лечит.
Вот соберу назавтра вече
И всему миру прокричу.
Тому по-царски заплачу,
Кто тяжкий груз возьмет на плечи.
Кто рассмешит дуреху-дочь,
Отдам полцарства и Ее,
Сундук набитый до краев
Злат-серебром и прочем.
Но только с глаз моих долой,
ДолжОн он взять ее домой».
19
Что было дальше умолчу,
Самим бы можно догадаться,
Не будут лишними полцарства,
Ни бедняку, ни богачу,
Ни бизнесмену, ни бичу.
Кто ж отречется от богатства,
От всемогущества и чванства.
Иль кто-то скажет «не хочу»?
Вот-вот, и я бы захотел
Оттяпать у царя кусок,
Да плюс, красавицу впридачу.
С другой планеты б прилетел,
Вплавь океан бы пересек,
Чтоб ухватить ха хвост удачу.
20
Ну ладно, хватит обо мне,
Давай вернемся-ка к Емеле,
Посмотрим, что на самом деле
Он наворочил на Луне.
Что там творит, или в вине
Купается, надравшись в стельку,
А может нежится в постельке
На все забив в чудесном сне.
Да что ему прикажешь делать,
Когда по жизни катит масть,
Не стать же впрямь, америкозой
Открыв свехприбыльное дело,
Забыть совсем безделья сласть
Занявшись жизненною прозой.
21
Нет, нет, Емеля не такой,
Он наш, он парень русский,
Ему халява не в нагрузку,
А беззаботность и покой.
Емеля, лишь в мечтах герой,
Газпром, бугор, коньяк французский,
А в жизни б водочки, капустки,
Ну можно балычок с икрой.
Все остальное же до фени,
Политика, тщеславье, деньги.
Емельке тишина на руку.
Коли придет когда забота,
Или понадобиться что-то,
Тогда быть может вспомнит щуку.
22
Опять оставим мы Емелю,
Вернувшись к сроку во дворец.
В негодованье стонет царь-отец:
«О, как же все осточертело,
Порядком смотры надоели,
Все прут и прут, когда ж конец,
Когда ж какой-нибудь наглец
Устроит доченьке веселье».
Но улыбаться Несмеяна
Никак не хочет, в самом деле,
Послала к черту и Обаму,
И Кастро с Нельсоном Манделой.
Отшила всех до одного,
Хоть их и было о-го-го.
23
«Позвать бы надо генералов
Устроить свадебный процесс,
Чтоб не возник, какой эксцесс,
Всех иностранцев вон из зала.
Пожалуй, времечко настало,
Гонцов послать и в темный лес,
Мож там найдется какой бес
И сбережет нас от скандала.
Царевнам в девках быть негоже,
Пора б остепенится ей.
Не хочешь принцев, королей,
Возьми кого-нибудь поплоше,
Хоть конюха возьми, хоть вора,
Хоть бомжика из под забора».
24
Вот так пеняет царь-отец,
Пытаясь дочку урезонить,
А та в ответ: « Ну что он гонит,
Меня, молодку, под венец.
Нагнал баранов и овец,
И под окном упрямо стонет,
Посмейся, дочка,мол, что стоит?
Ага! Посмейся и конец!
Нет папенька, не жди удачи,
Тебе улыбки не видать,
А смеха моего тем паче.
Со мною трудно совладать,
Я лучше посижу, поплачу,
О том, что сбёг последний зять!»
25
Но тут откуда ни возьмись
Примчал гонец искавший беса.
«Царь-Батюшка, на крае леса,
Живет чудак, дурак кажись.
На печке, то в галоп, то в рысь,
С разгона то, а то и с места
На печке ездит повеса.
Ему кричу. «Остановись!»
А он и ухом не ведет,
Не подчиняется, гад, власти.
Кричит. «Женитьба подождет,
Мне ваша краля не по масти,
Я не люблю холодный лед,
Плач, слезы, прочие ненастья».
26
« Да ты смотри, какой наглец,
Посмел еще царю перечить.
Вишь, делать здеся ему неча,
Совсем нюх потерял стервец,
Чихал на царский он венец
И не желает с нами встречи.
Ну что ж, придется покалечить,
Пригнав невежу во дворец.
Эй, генерал, готовь поход
И приведи сюда Емелю,
Ему устрою я похмелье.
Увидит гнев мой, весь народ,
Чтоб боле не повадно было
От Несмеян ворОтить рыло!»
27
И вот достойный генерал
Собрал в поход свою пехоту.
Вперед отправив только роту
Остановился на привал.
А чтоб Емеля не удрал
Устроил псовую охоту,
Все рассчитал он, как по нотам,
Не вырвется теперь нахал.
Прошел уж час, потом другой,
Но нет известий от гонца,
Послал тогда второй отряд,
Но тишина, не слышен бой.
Тут генерал сошел с лица,
Пропал второй отряд вподряд.
28
Наш генерал уже в тревоге,
Нет ни Емели, ни солдат,
Так может стегануть кондрат,
А скоро пенсия, ей Богу!
Пожить-то хочется немного
Так для себя, не для наград,
Разбить в Крыму вишневый сад,
Забыв походы и дорогу.
А тут Емеля, черт возьми
На голову его свалился.
К царю пришел бы, извинился,
Царь-Батюшка, мол, извини,
Женитьба для меня, беда,
Не делай бедному вреда.
29
«Ну, все, ждать боле нету мочи,
Где мой прославленный клинок,
Поплачет у меня щенок,
Когда из ран закровоточит.
Увидит мастерство воочью
В край обнаглевший сосунок,
Собью я спесь с упрямца в срок
И приведу к царю до ночи».
Сказав, вскочил он на коня,
Пока Емеля не слинял.
А тот катается на печке,
Солдат совсем уж загонял,
И тут как раз ему навстречу
Во гневе скачет генерал.
30
Румяный, с шашкой наголо
Бросается он на Емелю,
А тот на печке так умело
Вильнул задком ему назло.
Тут генерала понесло,
Нахальство то его задело.
Махать стал шашкой то и дело,
Как Бабка Ешка помелом.
Солдаты все остановились,
Схватившись враз за животы,
В конвульсиях ужасных бились
От смеха закрывая рты.
Увидев это генерал,
Вдруг пошатнулся, и упал.
31
«Какой конфуз, какой пассаж,
Видать и вправду постарел.
Пацан безусый одолел,
Поймав неслыханный кураж.
Все! видимо пора в тираж,
На отдых в крымский свой удел.
Коль беззастенчивый пострел
Плюет на генеральский стаж».
С такою речью генерал
Решил покинуть поле боя,
Всю жизнь провел он без покоя,
Врага рубил, колол, стрелял.
И вот теперь бредет без ножен
Судьбой-злодейкой огорошен.
32
Емеля не был бы Емелей,
Коль старика б не пожалел:
«Ваш бродь, прости, я не хотел
Тебя обидеть, в самом деле.
Меня слова солдат задели,
Ну я, чуток и обнаглел,
На печке погонять посмел,
Чтобы с устатку попыхтели.
А, ладно, поиграл и будет,
Поехали, ужо, к царю,
Садись на печку, места хватит».
«Да что ты, что ты, двор осудит,
За снисхожденье к бунтарю,
А царь еще отколошматит».
33
А царь извелся уж в конец:
«Ну где ж вояку черти носят,
Неужто забодали лоси?
Да нет, навряд ли, он же спец.
А может этот молодец
Ему подляночку подбросил,
А кроткий генерал все сносит
И нос не кажет во дворец».
И вот на этой грустной ноте
Его прервал победный горн,
Собакам бросив свой поп-корн
Навстречу побежал пехоте.
Хотел героев увидать
И по заслугам им воздать.
34
Вбежав во двор, царь обомлел,
Увидев дивную картину.
На печке словно на перине
Лежал Емеля и балдел.
А рядом генерал сидел,
От водки, пьяный, как скотина.
Открыв глаза, состроил мину
И громким басом прохрипел.
«Царь-Батюшка привел Емелю,
К тебе на справедливый суд.
Но он мой друг, не обессудь,
Что буду адвокатом в деле.
Я встану за него горой,
А ты ведь знаешь, я герой».
35
И тут в окошко Несмеяна,
Взглянула мельком на сыр-бор,
Окинула глазком весь двор
И увидала Емельяна.
А также генерала, спьяну
Бормочущего всякий вздор.
От этого царевны взор
Вдруг просветлел, совсем нежданно.
Уста в улыбке разомкнулись,
Чуть сдерживая дикий смех,
Не рассмеяться б здесь при всех,
Итак уж щечки алы сдулись.
Но сила воли на пределе,
Видать хана пришла Емеле.
36
Не отвертеться от венца,
Коль девонька ХИ-ХИ словила,
Емеле вон стрелу забила
По настоянию отца.
«Сбежать бы к черту из дворца
Иначе будут здесь мне вилы,
С царевною оженят силой,
А с нею не попьешь винца.
Женатым быть такая скука,
Не погулять, не побалдеть,
Нет лучше в омут. Лучше смерть.
Постой, совсем забыл про щуку.
По щучьему веленью,
По моему хотенью.
37
Хочу подальше от хоромов,
Хочу чтоб было, как вчерась,
Чтоб жизнь спокойно полилась
В полях, лесах, что возле дома».
«Прости Емеля, но истома
И до меня вот добралась,
Влюбил в себя меня карась
И правит балом по-другому.
Все! Я другому отдана
И буду век ему верна!
И ты, Емеля, не артачься,
Женись, коль надо, не тужи,
А если плохо, то поплачься,
Но жизнью не кидайся, дорожи».
38
«Ну вот, и здесь одно и то же,
И в рыбном царстве мезольянс.
Карась, такой, как я паяц,
Но только с боле наглой рожей.
Жить на земле ужасно сложно,
Судьба решает все подчас
Сама, не спрашивая нас,
Что гоже нам, а что негоже.
Смирюсь и стану фаталистом,
Судьбе-злодейке подчинюсь,
Коль ей угодно, то женюсь,
Не буду жалким альтруистом.
Оттяпаю себе полцарства,
Забуду прошлые мытарства».
39
А Несмеяна, как она?
Никак не отойдет от смеха!
«Ну и умора, ну потеха,
Емеля свел меня с ума.
А генерал-то, генерал,
На батюшку вон как наехал,
Видать совсем с катушек съехал
Иль в ум вселился сатана.
Но это мне по барабану,
Ликую я, что сбылся сон,
Емеле суженной я стану
И будет он навеки мой.
Не отвертеться хохмачу,
Все будет так, как я хочу.
40
Уеду с милым из хором
В перекошенную избушку,
Покоя в ней я не нарушу,
Мне этот люб, неброский дом.
Я утром в платьице простом
С росою выйду на опушку,
И тихо попрошу кукушку
Для счастья с миленьким, лет сто».
А в это время у окна,
Стоял и слушал все Емеля,
От речи сердце обомлело:
«Так вот, какая ты, жена,
Такой, как щука, буду верен,
Навек, который нам отмерен!»
Эпилог
Как хорошо у нас в деревне,
Кругом раздолье и уют,
Кот рыжий разомлел на сене,
А мыши под носом снуют.
Проснувшись ночью, выйдешь в сени
В саду соловушки поют,
Усевшись под вишневой сенью
Для роз ночной концерт дают.
А утром петухи зальются
Своим задорным ку-ка-ре-ку,
И гуси важные плетутся
Ватагой шумною на реку.
И оживает все вокруг,
Подворье, сад, зеленый луг.