У женщин всегда, отродясь, изначально,
Виновен мужчина, как то ни печально,
Такой он, сякой, недостатков не счесть
И, стало быть, надо несчастного съесть!
Во все времена, как сейчас, так и ранее
Все женщины были подобны пираньям
Здоровый мужчина, огромный как слон
И вот уж обглодан до косточек он
Закройте глаза и представьте картину
Пьяные женщины, рядом мужчины
Трезвые, робко на женщин глядят
Значит попали вы в матриархат
Историей не предается огласке,
Как девочки мальчикам строили глазки,
Любовью манили красивой и сладкой,
Потом…нет уж лучше начну по порядку.
Начну я с весны, когда бабы звереют
Мужчины и слова сказать им не смеют
Восьмого же марта вообще беспредел
И, коль что не так в тот же миг на вертел!
В тот праздник мужчины вон лезут из кожи
Во что кто горазд и чего кто как может
И если хотят дотянуть до апреля
Спасенье найти смогут только в постели!
Но если кто женщину лишь растревожит,
В живых оставаться он долго не сможет,
На жертву сейчас же устроят облаву,
Догонят, убьют и пируют на славу
За пиршеством там обсуждают проблемы
Какими должны быть мужские гаремы?
Количество, качество, сила, фигура,
И не последнее дело натура.
Мужчин было много и сильных, и слабых
И к делу их быстро пристроили бабы.
Всегда издевались над ними без меры,
А спать оставляли у входа в пещеру!
Проступок любой, даже самый невинный
Всегда награждался ударом дубины.
Не так повернулся, не так посмотрел,
А главное, что убежать не успел.
Прикончат и тут же устроят пирушку,
Со смехом к костру тащат свежую тушку,
Проделают парочку дырочек в теле
И крутят всю ночь над огнем на вертеле
Беда, если мяса на всех не хватает,
Все взгляды на новую жертву кидают,
Камнями забьют от души веселясь,
Мяска чтоб поесть на девичнике всласть.
Костями берцовыми, вот уж потеха,
Швыряли в мужчин, задыхались от смеха,
Когда попадали им в пах или в глаз,
Но травмы мужские отдельный рассказ.
Когда ж наедались немного добрели,
Жалеть начинали того, кого съели.
Хорош был на вкус, что ж земля ему пухом
И скорбно чесали ногами за ухом.
Ну кокнули, съели без соли и перца,
Так все ж это было от чистого сердца,
Без задних мыслей, вовсе даже без злобы,
Ну разве, что только по зову утробы
Мужчины лохнулись, какая беспечность,
За цифрою восемь стоит бесконечность,
И сколько терпеть нам еще не понятно,
Но женщинам цифра такая приятна!
Меняя наш облик, века пролетали,
Но бабы от этого лучше не стали.
Нас также едят , не взирая на лица,
Ну что тут изменишь, у них ведь традиция!