Мама, я, правда, не болен.
Мы еще полетаем над зияющей бездной,
над кровавой раной рассвета,
над Куликовым полем,
что помнит шаг Пересвета
перед последним боем.
Мама, я, правда, трезвый.
В чем, скажи, мы виноваты,
что в этот век железный
не люди нужны, а солдаты
для ежедневной битвы?
Я не родился героем
и вряд ли когда-нибудь стану.
Но, когда я в засаде лежать устану,
легкое слово твоей молитвы
прозрачным дождем прольется
на пересохшие губы
и я из руин восстану.
Смерть-сестра рядом вьется.
Но мы еще прошагаем строем
под архангелов гордые трубы
в час, когда Земля обернется раем.
Верь мне, мама. Мы еще полетаем...