Я давно не пишу стихов тебе Билли. А меня тут прямо с утра топили в белом чае и облако из ванили заполняло собой нутро.
Я не знаю увидимся ли с тобой мы, дик твой запад, и ты там лихим ковбоем уходил в закат за моей спиною. Одиноко взойду на трон.
Водрузив как нимб на себя корону, из стекла цветного и из картона, я найду другого себе дракона и другую башню. И там запрусь.
Мои косы будут как у Рапунцель, и отмерив грусти на восемь унций, я украсив их огоньком настурций, сброшу вниз. Высоты боюсь.
Может ты по ним заберешься в башню, а внизу твой конь, или паж бесстрашный, мои руки будут в цветной гауши, перепачкан какао рот.
Обнимая оставлю следы ладоней на твоем камзоле оттенка моря, сладкий вкус на губах - словно солнце тонет, обжигая пустой живот.
Я смеюсь, забавный выходит рыцарь...А мои драконы выходят биться, переходят нежно твои границы, залегают к тебе на дно.
Их глазами смотрю на твои просторы, твои прерии Канзаса, Аризоны, на изгибы погибельного каньона, что являет твое лицо.
Привязав за ленту воздушный город (он построен мною и очень молод), я отрежу косы, сниму корону и закрою свое окно.
А меня тут прямо с утра топили в белом чае и облако из ванили, ты представь только это мой славный Билли, заполняло собой нутро.
Я уже как год не пишу не строчки. На вершину измаранных многоточий приходи прощаться до самой ночи и пенять на свою судьбу.
Бьется сердце ритмами краснокожих, чешуя блестит на горячей коже, все же мы с тобою почти похожи. Я тебя люблю.