Я исследую мир, отрешенный, чужой и неловкий,
Он стекает по кромке ножа каплей свежей крови,
Легкий карточный домик, давно уже только обломки...
Потеряли в огне свои силы магниты любви,
И далекое делалось вмиг неожиданно близким,
То что трудным казалось, давалось нежданно легко
Я летал… Может медленно, трудно и низко,
Но летал… и ещё я нырял глубоко!
И у самого дна задыхаясь метался,
И почти что в беспамятстве снова всплывал,
И живительным воздухом вдруг обжигался,
Будто вместо него раскаленный металл,
И на берег швыряла волна непослушное тело,
И впиваясь ногтями в песок я к земле отползал,
Жизнь любила меня, только так - как сама лишь хотела,
Но сильнее никто не любил, и никто не терзал
И в глаза пятернёй и под дых поддавала –
Тренировка тебе, твой излюбленный экс...перимент...
Но ведь всё же любила и сказки во сне напевала,
Только жаль эти сны забывал я в момент…
Так и что мне с того, что в негодность пришли инструменты!
Есть пока ещё разума твердый наждак,
Создав заново их из отдельных фрагментов,
Намагничу, спаяю, свинчу, заточу раз уж так…
Завивая мелодию в такт опадающим листьям,
Не спеша растворяясь в волнах засыпающих трав,
В тех мгновеньях живу, но огнем ускользающих истин,
Он сожжет мою память и снова умчится стремглав,
Но не буду я вслед посылать мудрых воронов мысли,
Как и свору голодных и жаждущих, разума псов,
Обновленный забытьем, обласканный полунебытьем,
Открывая глаза к небесам поднимаю лицо.
Он опять приползет как нашкодивший мелкий котёнок,
Под ногами опять забормочет весенним ручьём,
И вспорхнув между пальцев отчаян, задирист и звонок,
Станет крошки с ладони клевать городским воробьем...