«… вышла Ревека, и кувшин её на
плече её, и сошла к источнику, и
почерпнула; и я сказал ей: напой
меня»
(Бытие
Первая книга Моисеева)
I
1
Вёл караван свой верный раб,
Шёл в Междуречье по пустыне.
Давал ночами отдых мрак,
Когда песок Земли остынет,
И звёзды сыпали с небес
Свои лучи, тот мрак пронзая.
Устав, верблюды, засыпая,
Лежали, слушая окрест
Звон тихой музыки песка,
А может быть, и песню неба.
Раба усталая рука
В мешке искала ломоть хлеба.
А на рассвете снова в путь.
Звенели тихо колокольца,
Пока прохладный ветер дуть
Не перестал и жар от солнца
Ещё томительно не жёг.
Шёл караван тот на Восток.
2
Раб господину предан был,
И тот ему, как сыну, верил,
И раб хозяина любил.
Пред ним не закрывались двери,
И не хотел оставить он
Семью и дом, его принявший;
Но вечный приближался сон
К тому, кто его другом ставши,
Ему так сильно доверял…
Перед кончиною позвал
Слугу любимого хозяин
И попросил, и наказал,
Чтоб сына тот не оставлял,
В тоске который, неприкаян,
Смерть матери не пережил
И одиноким в Мире жил.
II
1
Вот близится прекрасная страна,
Она их в миражах встречала.
Под небом пальма, зелена,
Там тень отрадную бросала.
Там вся земля благоухала
Садов цветеньем, и вина
Был слаже воздух… Вот она!
2
Не смея в город заходить,
Остановились у колодца,
Верблюдов чтобы напоить
И людям так хотелось пить,
И надо было освежить
Ведомого в дар иноходца.
Взмолился раб и, обращаясь к Богу
Хозяина и друга своего,
Просил, чтоб начертал Господь дорогу
Для выполнения обета и того,
Что сам желал он так исполнить.
3
Вот женщины идут наполнить
Кувшины свежею водой.
Одна так хороша собой,
Увидишь раз – век будешь помнить:
Стройна, как тонкая лоза,
А волосы – руно златое,
Газели чистые глаза,
Лицо румяною звездою,
Когда закат ещё горит,
Сияет юностью ланит.
– Дай мне напиться, – говорит
Слуга, к той деве обратившись.
Она с готовностью, склонившись,
Кувшин с плеча тот час сняла
И путнику воды дала.
– Хотите, напою верблюдов,
Налью в поило им воды? –
Она спросила. «Простоты,
И доброты простого люда
Так часто не хватает нам», -
Так гость подумал это там.
Достал он серьги, два запястья
Из золота, ей протянул.
Подарки озарили счастьем
Дитя невинное. Одну
Серьгу с лазурной бирюзою
Взяла она своей рукою,
В голубизне взгляд потонул,
Как в озере среди песка;
Но с трепетом её рука
Вернула дар – и прочь бежать.
Её не смог он удержать.
III
1
Слуга верблюдов погоняет.
Идёт ему навстречу брат
Красавицы и приглашает
Его в свой дом, и путник рад.
От трапезы гость отказался,
На важность миссии сослался,
Поведал тут он почему
Пришёл в далёкую страну.
Недолго длилось сватовство,
И выявилось тут родство
С семьёй невесты жениха,
И вот уж девичья рука
Обещана, но с оговоркой:
Коли откажется девица
С родными навсегда проститься,
Покинуть их ей будет горько,
Откажут жениху – и только.
IV
1
Позвали девушку: – Ревека! –
Спросили: – Хочешь ехать с ним?
– Хочу, – не зная человека,
Смущённо отвечала им.
2
И вот вдали растаял дым
От очага и дом родимый,
И солнцем караван палимый
Пошёл назад путём своим.
Шли долго, долго… дни и ночи.
Жгло солнце днём, сверкали очи
Бескрайности небесных звёзд,
Лишь дикий иногда погост –
Верблюда остов миновали,
Да кости белые коня,
И звёзды ночью вновь сияли,
И мучило их пекло дня.
V
1
Могилу матери оставив,
Брёл сын, горюя и скорбя,
Какой уж день не знал, себя
Куда он деть, и не лукавил,
Когда, страдая, говорил,
Что Божий Свет ему не мил.
2
Вдали, сквозь дымку приближался
К стенАм Хеврона караван,
Вот, серый всадника тюрбан
В закатном свете показался…
«Исаак!» – вдруг крик услышал он,
Пошёл навстречу. Улыбался
С верблюда радостный слуга,
И следом кто-то показался –
Лицо, мелькнувшее едва,
Вдруг спряталось под покрывалом;
Но взгляд блеснувший взволновал.
О счастье, раньше небывалом,
Исаак не думал, не мечтал.
Послал ему Бог утешенье –
Подругу жизни долгих лет
И за уныние прощенье,
И долгожданный счастья свет.
VI
Мой друг печальный, одинокий,
Не падай духом, жди, придёт
Нежданно радость, и в высокий
Душа отправится полёт,
Весной воспрянет сердце. Птицы
На крыльях счастье принесут.
Поверь, библейские страницы
В судьбе у каждого живут.