Сижу в саду в последних числах лета.
Безоблачен просторный небосвод.
Нежнейшим солнцем вся земля согрета,
И кое-где висит последний плод.
Кричат грачи, жужжит зигзагом муха,
Звенит кузнечик, ножками стуча.
Капустницы порхают белым пухом,
Земля суха, тверда и горяча.
Уже летит, цепляясь, паутина,
Ковер лугов пожух и пожелтел.
Какая заурядная картина,
А все сидел бы, слушал и смотрел.
Как дивно все устроено на свете,
Единой силой собрано в комок.
Мы все равны на голубой планете:
И человек, и муха, и цветок.
Мы все плывем в одном потоке шумном,
У всех одно и то же право жить.
И есть потребность в человеке умном
Все осознать, постигнуть, полюбить.
Прекрасно все! Лишь общество людское
Живет на ужас ужас городя.
Создав оружье, бьют во все живое,
Самих себя при этом не щадя.
Мне повезло: меня не принуждали
Брать автомат и из него стрелять.
В людей стрелять! Кошмарнее едва ли
Чем этот ужас можно отыскать.
Уж лучше щеки под удар подставить,
Скорбя, что бьющий темен и убог.
Насильника насильем не исправить,
Пускай его, как хочет, судит Бог.
Я не хочу убить напрасно муху,
Иль просто так растение сломать.
Мне тяжко видеть злобу и разруху,
Я ненавижу слово “воевать”.
А мы, видать, все время будем биться,
Чтоб взять себе, что брать не надлежит.
О, если б все сумели научиться
Любить все сущее и, сострадая, жить.