Среди безумного покоя,
Среди навязчивых идей
Вы не отыщите героя,
Который не прельщался б ей.
А в ней слились задор и пламя,
Расчет холодный, прах и твердь,
Любви - спасительное знамя,
Соблазнов - творческая смерть.
Ей так присуще мессианство,
Но есть и спорные черты,
Такие как непостоянство
И комплекс чеховской вдовы.
Еще вчера я упивался
От близости с ней, но, увы,
Сегодня снова чертыхался -
Ушли с ней смелые мечты.
Я этих встреч - минуты счастья -
Не променял бы на года,
В них - мой источник сладострастья,
В них - моя пища и вода.
Не скрыть блаженного конфуза,
Опять она взяла врасплох,
Ко мне вернулась ночью Муза,
Я счастлив... как последний лох.
Николай Орлов
Мамзель, как вы непостоянны!
Ну, где вы шлялись по ночам?
Одежда в сене и в бурьяне.
А я соскучился по вам!
Среди безумного покоя
Сидел без пищи и воды.
Без вас я гавкаю и вою
И с головою нелады.
Где мой источник сладострастья -
Ваш аппетитно-пышный зад?
Явите же в порыве страсти
Соблазнов творческий фасад!
Признайтесь, милая, что с вами
Я, как любовник, был неплох!
Не только пылкими стихами
В задоре пламенном привлек!
О, Муза! Я прельстился вами!
Но дайте что-нибудь пожрать!
Любви спасительное знамя
Поднадоело мне жевать.
Голодный, брошенный, блаженный,
Как лох без вас один сижу.
Да я ж мужик обыкновенный!
Сейчас поем и докажу!