Ночь.
До рассвета, как до Марса.
Мы ожиданием грузны.
И лайнер лошадью казался,
Узнавшей тяготу узды.
А с трех-пятнадцати, в ударе,
Поскольку ночь так холодна,
Грузины в привокзальном баре
«Столичной» грелись до утра.
У стойки табурет отспорим
И за прожитое – строим.
Необратимо пахнут морем
Ладони теплые твои.