Удивляясь жизнелюбию,
Духу нации в беде.
Фудзияма спит под шубою,
Отражается в воде.
А вокруг тревогой века
Радиация фонит.
И по мертвым скорбный реквием
Поднимается в зенит.
С моря вдруг на них обрушилась
Гибель черною рекой,
Всё, что было здесь над сушею,
Как слизало языком.
И гипноз по телевизору,
Этот страшный репортаж.
Как такая сила вызрела,
Что сознанье меркнет аж?
В черной лаве, как игрушки,
Корабли, авто, дома,
А цунами прет и рушит,
Пополняя закрома
Апокалипсиса света,
Умножая смерти счет.
Далеко случилось это,
Но тревогою печет
И печалят их потери,
Ведь по краешку беды
Ходим мы и наши звери
Жаждут пира и еды.
Как-то будем мы едины
И не дрогнем в грозный час?
Без огня не ведать дыма.
Боже праведный, чур, нас!