Носил в кармане электричку,
Вилку пряча в спине и под мышкой совок.
В руке перебирая спички,
Под пальто грел камин. По-другому не мог
Бежа между стен из асфальта,
В глубоком чемодане тихо чашку берег.
На стенах из клея окна обломочки смальты.
Рисовал на обоях… По-другому не мог
Он любил ночью море. Ну а днем валерьянку…
И туман искал утром, когда в хлорке порог
Находил. Шел на вокзал. Там без перестанку
Дни считал. Провожал. По-другому не мог
Ночью не спал он, и сны шил в подушку,
Кошки, листья, нашивки… Свежий, теплый комок.
Бунтарям слал надежды. Эгоистам - игрушки.
Патологоанатомам - розы. По-другому не мог
Воском, пропитанные парком чистил ботинки,
С керосиновой лампой лицезрея порок.
И смеялся рыжим смехом: “Дети, лица рутинки!”
Шелковым, только мятым. По-другому не мог
Спичкой чиркнув об нос, камин завел по привычке.
И в пиджак поносить взял дороги кусок.
Так заботливо положил рядом с электричкой.
Непременно надолго: по-другому не мог…