От гулкой телефонной тишины
контужено оглохнуть.
Безъязыкий
качнется в сердце колокол…
Иным
достанет смысла, расплавляя пики
каленых слов, ковать колючий мох
для стылых гнезд из терниевых веток.
На веках расцветет чертополох
игольчатого розового цвета,
пуская корни в гумус снимков дня,
где пели одомашненные птицы.
Колокола не вспомнят про меня.
И горькой солью выбелит ресницы.