Иешуа Га-Ноцри,
Одумайся. Смирись!
Иначе этой ночью
Угаснет твоя жизнь.
Иуда-провокатор
Серебреникам рад,
Суровый Прокуратор
В тебя уставил взгляд.
Его сомненье гложет,
Раздумий полон он,
Но даже он не сможет
Унять Синедрион.
Толпа, подняв каменья,
От ярости пьяна,
И жаждет твоей смерти
Верховный жрец Анна.
Неотразимость слыша
Твоих нехитрых слов,
Пилат пытался трижды
Образумить врагов.
Но жаждут твоей жизни
Неистово они,
Вопят, слюною брызжа:
- Распни его! Распни!!!
Иешуа Га-Ноцри,
Падучая звезда!
Твои потухнут очи
Сегодня навсегда.
Уж над горою реет
Ужасный чёрный крест,
К нему пришли евреи
Из всех окрестных мест.
Уже ведут солдаты
Мессию на убой,
И сломлен Прокуратор
Неистовой толпой.
Иешуа Га-Ноцри,
Храни тебя Господь!
Палач вбивает гвозди
В трепещущую плоть.
И, истязая тело,
Услышат вдруг они,
Как ты прошепчешь: - Элои!
Ламма савахвани?
Иешуа Га-Ноцри,
Ты на кресте поник…
Тебя схоронит ночью
Твой верный ученик.
. . . . . . . . . . . .
Дочитана страница,
Сижу я, нем и строг,
Не в силах отстраниться
От пережитых строк:
И наша жизнь пройдёт,
Как сон,
В одном я твёрдо
Убеждён –
Погибла плоть,
Но в нас жива
Твоя душа,
Иешуа!