По желтой дороге сомнений
летит бесконечная пыль,
В пространстве иных измерений
колышется снова ковыль,
Зеленое солнце лучисто
качает полуденный дым,
И, кажется, что-то случится
со мной, совершенно иным.
Стирая подошвы сандалий,
иду по колючей стерне,
вдали очертанья Италий
неясно рисуются мне.
Оливковых листьев кинжалы
блестят, на ветру шелестя.
И снова становится жаль мне,
что время – ненужный пустяк.
Курится Везувий, проснувшись,
и гуси кричат ни о чем.
Придется однажды вернуться,
укрывшись дорожным плащом,
С кровавым, как небо, подбоем:
мне свыше назначен маршрут.
И встретят меня, как героя,
и Цезарь, и Кассий, и Брут.
Шуршат белоснежные тоги,
И преданно смотрят глаза.
Мне с этой проклятой дороги
Свернуть ни на йоту нельзя.
Пространство петляет безбожно,
Свивается время в пращу.
Ножа, позабытого в ножнах,
Я им никогда не прощу.