Тем, кто оставался собой...
Глава 4. ФРАГМЕНТЫ
Берлин останется немецким...
(А. Гитлер)
Чайник на плите, последний кусок сахара во вращающуюся в чашке коричневатую «модель мира». Телефон будет звонить среди ночи, но вряд ли кто-то из нас снимет трубку. Ослепляющая чистота присутствия, вытекающая из его невозможности. Нежелание возвращаться обратно - к тем, кто не ждет, к «будущему» и «прошлому» страны одновременно, - навечно застревая в паузе настоящего.
- В такие минуты я почему-то всегда задаю себе вопросы. Все остальное время я безуспешно пытаюсь на них отвечать.
- Дело в том, что ты задаешь себе БЕССМЫСЛЕНЫЕ вопросы, но ведь именно в этом, насколько я понимаю, и заключается суть вопросов, заданных вслух – в их бессмысленности?
- Тогда спроси меня что-нибудь осмысленное. Ведь ты умеешь задавать ПРАВИЛЬНЫЕ вопросы.
- Пожалуй, не стоит. Боюсь услышать ответ...
Сейчас, здесь, девятого мая сорок пятого мы сядем пить кофе. В это же время, - не здесь и не сейчас - ты, под шум стиральной машины разговаривая по телефону с матерью, произнесешь в трубку:
«История ничему не учит, а человеку свойственно заблуждаться по поводу того, что все плохое вряд ли повторится, по крайней мере, при его жизни».
Собеседник вываливается за пределы игрового поля. Она занимает его место, продолжая игру:
где-то в коридоре – снимая промокшие туфли,
в ванной – моя руки,
в комнате – свернувшись на диване,
подбирать нужные слова, засыпая, исчезая, поднимая глаза, глядя на свое небытие в разбитое зеркало. Отражение выглядит довольно молодо, лет на пять или шесть моложе отражаемой. Она, несомненно, очень красива, хотя, к несчастью, в комнате ее уже нет и никогда не будет.
История подошла к концу.