***
«опять босой!» - ворчала мать, когда весенним свежим утром
я выбегал в вишнёвый сад (о сакура моей души!..).
ах, мамочка! прости меня: ведь до сих пор не стал я мудрым,
хотя мне столько… я всегда и жить и чувствовать спешил.
ещё не понял я тогда, да и сейчас не понимаю –
не хочет сердце понимать, что все пути ведут в эдем
и только свет любимых глаз в дороге трудной согревает,
чтоб неуютный белый свет не стал немилым нам совсем.
прислушаюсь: апрельский гул тревогой вечною пронизан,
идёт-гудёт весенний шум, всё ближе вечность палестин –
и жизнь впадает в океан, и этот океан всё ближе,
на берегу пустынных волн, куда ни кинь, стоишь один…