Дел домашних бесконечен моток.
Ты похожа на асфальтовый каток.
Отговорки, дребезжалки с утра,
Разогнёшься – за окном темнота.
В твоём доме – не уют, недогляд,
Шьёт паук неспешно вдовий наряд.
Дни – мгновеньем, ночи чёрен провал…
Жизнь хотела, как роман, – всё обман.
Лишь обложка конфетной была,
По течению ты в омут плыла.
А в том омуте и чёрт не живёт,
К тому берегу никто не плывёт.
Верно, кто-то злые чары навёл:
пол осиновой метёлкой подмёл.
Не старуха. Ни жива. Ни мертва.
Там где сердце – пустота, пустота.
Ведьма наша не ведома никем,
Мне сдается – она манекен.
Оживить бы ее, оживить:
Приголубить, пригубить, окрылить.
Где же бродит твоей сказки герой?
– Потерялся по дороге домой.
Долго миленький болел да говел,
Четверть века за печкой сидел.
Самого его нужно спасать:
Окрылять, направлять, вдохновлять.
Рыцарь полночи, Наташе помоги,
В сердце веточку сирени воткни.
Может быть, прилетит соловей
О зазнобушке поведать своей.
И проснется у ведьмы душа,
– Сколько можно прозябать, чуть дыша!
Сколько можно над холстом горевать!
Померанцевые страсти малевать!
Эй, Наташа! Пробудись ото сна!
Май за окнами, в зените весна!