Я убит на Чёрной речке,
Я расстрелян на Сенатской,
И свинцовой власти речью,
Генералов в форме штатской,
Не пронзить души ранимой,
Не связать мечту за крылья,
Не сравнять меня с равниной,
Не сломать мой тонкий грифель.
Звездолёт мой бьёт копытом,
Направление – Венера…
Всё, что было - всё забыто,
Завязав узлом струн нервы,
Я взлечу лазурным утром
С грузом сделанных ошибок,
С чувством пораженья смутным,
Растирая след ушибов.
Я убит на Чёрной речке,
Я повешен в Англетере,
И я больше не перечу –
Не хочу считать потери.
Я взлечу лазурным утром
С нерастраченной любовью,
В блеске строчек перламутра,
С невостребованной болью.
Я на кладбище Сан-Марка
Похоронен с бедняками,
И письмо моё без марки
Не дойдёт к друзьям веками,
Но зато, когда их встречу
На Венере в парке Лунном,
Прогуляемся вдоль речки
В тихий час почти безлюдный.
Обо всём тогда в молчанье,
Без конца и без начала,
Мы стихов и чувств журчанье
Душам нашим обвенчаем.
Я убит под Пятигорском,
Я расстрелян на Сенатской,
Слишком малая нас горстка,
Чтоб идти стезёй бурлацкой.
Льды корабль вот-вот раздавят,
В трюме течь, пьяна команда –
Да тяжёлые медали
Гнут к земле, скудна баланда...
Поздно в рвении служебном
Мне тащить корабль великий:
Лучше б умер подо Ржевом -
Легче было б жить безликим...