Сгустится ночь, за стеклами окна,
Засеет кто то искорками небо,
И выплывет большим серпом луна,
Собрать под утро, всходы от посева.
Давно закат погас, и смолкли птицы,
Пришла пора восторженной печали;
Ей может быть по этому не спится,
Она встает, укрывшись в теплой шали.
Как в зеркало, подолгу смотрит в небо,
О чем то только изредка вздыхая,
Быть может вам покажется нелепо,
Но это ей ничуть не помешает.
Она уже Морфею не подвластна,
Душа ее в руках воображенья,
Ее мечты по прежнему прекрасны,
Как лунное в глазах отображенье.