(постскриптум учителя малокомплектной школы)
«Американцы пытаются закрепить в языке
своё оптимистическое отношение к жизни.
Если человек едва не отправился на тот
свет, он «прошёл сквозь жизнеутверждающее
испытание»…Деловой жаргон ещё хуже:
любая загвоздка называется «препятствием,
которое необходимо преодолеть», а любое
массовое увольнение – «оптимизацией штатов».
(Ю.Капустина. Детям до шестнадцати вход разрешён)
Конец августа для людей, связанных со школой, обычно окрашен в светлые тона. Вот-вот и прозвенит первый звонок. Белые бантики, яркие букеты цветов, сияющие глаза…
Мне же в этом году впервые почти за четверть века, отданную учительскому делу, совсем не хочется в школу. Не потому, что разлюбила работу. Просто работать в сложившихся условиях невозможно.
Прежде чем рассказывать об этих условиях, позволю себе сделать цитату из публичного доклада управления образования Плесецкого района, опубликованного в газете «Плесецкие новости» за 27 августа 2009 года. «Удивляет позиция депутатов районного Собрания, педагогов, выступающих в районной и областной печати против реорганизации (не закрытии или ликвидации) малокомплектных школ. Именно депутаты должны понимать, что если нет законов в областном правительстве о финансировании классов с низкой наполняемостью, то их должен взять на себя местный бюджет. Кто, как не местные депутаты, должны знать состояние муниципального бюджета».
Поскольку данная цитата имеет отношение и ко мне, так как я в течение 2008-2009 учебного года несколько раз выступала в печати со статьями на эту тему, считаю своим долгом ответить.
Во-первых, уважаемое управление образования плохо информировано. Статьи мои о школе появлялись не только в региональной, но и в российской печати (см. газету «Советская Россия» за 2008 г.), а также в Интернете. Был, конечно, некоторый соблазн поместить материал и в зарубежной прессе, но вспомнились слова А.С.Пушкина: «Я, конечно, презираю своё отечество, но мне противно, когда какой-нибудь иностранец присоединяется к моему мнению». Тем более что в связи с некоторыми летними событиями стало понятно, что наши чиновники не читают даже областные газеты.
Во-вторых, мне удивительно ваше удивление, господа чиновники. Разумеется, насколько было бы для вас проще, если бы все учителя рукоплескали нововведениям вроде «реорганизации, оптимизации, реструктуризации…» В этот ряд так и просится ещё одно слово, но, будучи филологом и членом Союза писателей, произнесу его лишь мысленно и приведу ещё цитату из того же доклада: «В прошедшем учебном году активизирована работа по оптимальной организации образовательного пространства и реструктуризации сети образовательных учреждений».
Понимая, что бюрократический язык не слишком понятен читателю, хочу на примере своей Кенорецкой школы пояснить, в чём выражается данная активизация работы. Наверное, читателю тогда будут понятнее и мои чувства.
Весь прошлый 2008-2009 учебный год мы, учителя Кенорецкой основной школы Плесецкого района Архангельской области, боролись за сохранение нашей малокомплектной школы. Её хотели частично прикрыть («реорганизовать») ещё в декабре 2008 года, но, так как мы сопротивлялись (писали письма во все инстанции, статьи, ездили в приёмную «Единой России» в Архангельске, в областное Собрание и т.д.), нас не «реорганизовали» до конца учебного года. Нам всё сократили до минимума, не оплачивали ведение ряда уроков, кружки, попрекали бешеными средствами, затраченными на наше содержание, но год мы закончили в своих стенах.
Одно время появилась даже надежда на то, что мы, хоть скудно, но жить будем и дальше. Но к концу года наши надежды были развеяны. У нас отобрали 9 класс (разумеется, с согласия родителей – измором чиновники взяли это согласие. А как было не согласиться, когда в связи с проведёнными сокращениями в школе будут преподаваться не все предметы. Грозили и тем, что за преподавание в 9 классе всё равно оплачиваться не будет.) Из десяти учителей сократили пять. Единственное, что радует, – работу предоставили всем. В декабре же хотели и вовсе отправить на улицу.
Несколько слов о тех, кого сократили. Осенью, планируя «оптимизацию», нас убеждали, что сокращают не специалистов. В одной из своих статей я уже писала о том, что непорядочно так называть людей, десятилетия работающих в школе, всю душу ей отдающих. Правду надо говорить. Поступил сверху приказ закрывать – слушаемся и закрываем. А то вдруг будто прозрели: и учителя у нас не те работают, и образование не качественное дают. Лицемерием это попахивает очень явственно, тем более что некоторым из сокращённых предоставили точно такую же работу, как и у нас, только в средней школе. В основной школе считались не специалистами, в средней ими стали?
Ещё обидно то, что не любят у нас в России талантливых людей. Работал у нас учитель труда Данилов Алексей Иванович. Вся школа резьбой по дереву украшена. Редко где такую красоту найдёте! Мастер-классы проводил в Кенозерском парке. Казалось бы, надо холить и лелеять. Да, человек непростой, с характером. А когда талантливый человек прост?
Первое уведомление о сокращении вручили ему в день его сорокалетия (подарок такой!). Второе в конце года. Работу, правда, предложили, но одной из причин отказа от предлагаемой работы стало чувство протеста против несправедливости. Ушёл из школы, постоянного места работы пока нет. Замечательно, правда?
Зыкова Ирина Борисовна. Пришла к нам из детского сада после сокращения. И там уже была на хорошем счету (сократили по недостаточности стажа), а у нас и вовсе расцвела. Организатор с большой буквы (чего только не придумывала!), мастер на все руки. Занималась художественной росписью, всю школу вместе с Алексеем Ивановичем оформили. Да и ребят научили и к этому делу привлекли. Традицией стало для выпускников оставлять свои работы в школе.
Сократили Ирину Борисовну. Отправили обратно в детский сад.
Я рассказала лишь о двух учителях. А их (сокращённых) в школе пять. Столько же могу сказать и об остальных. А посмотреть, сколько сокращено по стране?! Сколько талантов удалено из школы?
Теперь о том, что осталось. 5 учителей на 8 классов. Два на 4 начальных, три на среднем звене. Даже 2,5. У одной из трёх учителей основным местом работы тоже стал детский сад, она приходит лишь на несколько часов. Как же работать в таких условиях? Теперь, разумеется, наше уважаемое РУО может с полным правом заявлять, что малокомплектная Кенорецкая школа не даёт качественного образования, предварительно создав для подобных заявлений все условия.
А ведь наши выпускники прошлых лет не раз доказывали обратное. И этим летом в разговоре с преподавателем Каргопольского колледжа, когда я назвала моих учениц, учившихся в Каргополе, услышала: «Очень неплохие девочки».
Сейчас же я не могу отвечать за результаты обучения, ведь 5 класс объединён с 6-м, 7-й с 8-м. С урока ушли викторины, конкурсы – не до того. Были бы компьютеры, что-то можно придумать, но их нет – не положено по статусу.
С тоской думаю и о том, что дети уже спрашивают о любимых учителях, почему их нет, почему не работает библиотека (открываем её лишь по потребности), будет ли проводиться день самоуправления. В ответ говорить о «структуризации и оптимизации»? Объяснять всё «состоянием муниципального бюджета»?
Да не умеем мы, учителя, так косноязычно, по-чиновнически лгать детям. Скажу так, как есть.
В статье я говорила о своей школе, но это только один пример. Подобное происходит во всей стране, это часть государственной политики, как ни прискорбно это осознавать. Мириться с этим, протестовать или удивляться протесту, каждый решает для себя сам. Я же никогда с этим не соглашусь. Со временем, может быть, напишу книгу. Материала уже достаточно, да и новый, думаю, появится. Реорганизация и оптимизация продолжаются.
2009г.