Александре Болтовской
Всё шло манером старым,
как повелось тогда,
как Ватсон (мемуары),
как Холмс (Суперзвезда):
Нам – с вешалки «тиятер» –
сдал в гардероб пальто –
униженный читатель
пред Гением – никто.
Нет хода нам на «кухню»,
и оч-чень тускл свет...
И, кто же там преступник,
проведать шансов нет.
«Улики» и «Мотивы» –
За Гением брести,
чтоб метод дедуктивный
совместно с Ним блюсти
Следить за ходом мысли,
Чтоб аж потеть с лица,
и в том не видеть смысла
ДО САМОГО КОНЦА!
Старались детективы...
Но людям на беду
росла преступность живо
. . . . . . . . . . . .
И... изменилось чтиво,
У нас на поводу:
Хоть «триллерова рота»
служила от души,
порой, от них зевота...
Знать, время поворота:
кому б и поспешить!
Не леди б анемичных
сюсюканье и трёп –
нам дай подинамичней
чтоб с места, и в галоп
Не скрипкой (хоть гармонью!),
Не высотою лба –
Чтоб обыски, погони,
и пытки, и стрельба...
Пусть строится в колонны
судмедэкспертов рать,
чтоб трупов расчленённых
Мозаику собрать:
убийцы беспощадны...
Писатели горды:
Ха! Наша кровожадность
приносит им плоды.
И шевелят мозгами,
чтоб скоротал я ночь,
и Келлерман, и Палмер,
и Коннели и проч.
За гонораром скачет
Дик Френсис на коне...
Тираж им, и Удача!
И прочего – вполне!
*Хоть и не все оне англичане