Московской жизнью принято гордиться. И я который год, и день, и час, вкушаю тело пряное столицы, искусно симулируя экстаз. А дома, как носителя культуры, меня друзья пытают под вино: "Ну что в Москве насчёт литературы? Мы новостей не слышали давно". Веду себя довольно неучтиво: не глядя в лица, не вступая в спор, я говорю: "Да есть, ребята, чтиво", сворачивая этот разговор. беседу продолжать не вижу смысла. Не хочется вилять, кривить душой. С литературой здесь довольно кисло, хотя, казалось, город-то большой.
Чтоб удовлетвориться без базаров, без мысли бросить в автора кирпич, есть "старички" – Липскеров, Елизаров (неважно, что последний не москвич). Сорокин тоже. Хоть я не любитель, но иногда читаю эту жесть. Да, есть ещё Пелевин дядя Витя. Спасибо, дядя Витя, что ты есть. Акунин варит слишком жидкий кофе - меня тошнит от эдакой бурды. Мы движемся не то чтоб к катастрофе, скорее к безмятежности воды. Хотя недавно был серьёзный шухер: узнали мы к всеобщему стыду, что заслужил награду "Русский букер" романчик про елду и про манду. Потом твердили люди от искусства: мол, у него особенная стать. Конечно, среди прочего занудства "манду" хотя бы весело читать.
Москвич, наверно, скажет: "Бред всё это. Имеются писатели и тут. А если вы желаете поэтов, то вот литературный институт". Ага, их там навалом, только гляньте. Давай писать и хлебом не корми. На всех один занюханный талантик из Новгорода или из Перми. Женившись на Хабаровской девчонке (по силам ли ему столичный гнёт?), уедет в Пермь печататься в районке, иль вовсе на поэзию загнёт.
И чтоб по скользкой не идти дороге, я говорю на кухне под вино: "Читайте-ка, ребята, лучше блоги. там остренько, со вкусом и умно. А кто-то яркий просто ждёт момента, чтоб всколыхнуть столичный водоём. Воистину, нет лучшего контента, чем тот, который сами создаём.