Не голубых кровей,
не езжу я в карете,
Но к сердцу тянет боль
вскочивший вдруг чирьяк,
Когда сладчайший звук
чумазого Лоретти
Вонзается в меня
как в яблоко червяк.
Уж столько пролил слез -
на десять вдов хватило б...
Всю душу мне разбил
переизбыток чувств...
Но волю сжав в кулак,
собрав остаток силы,
Сказал себе я: “Стоп!”
и побежал к врачу.
А вот и кабинет.
Пушистый, словно верба
Смешливый и седой
ну, точно - Пьер Решар,
Наш участковый врач
для укрепленья нервов
Мне прописал Шарко,
массаж и банный жар.
Теперь я десять дней
дрожу под колким душем-
Мне б струи стрелами
Амура представлять!
У душа нет души,
но мне ласкает душу
Его желанье сечь
и злость в тебя вселять.
Теперь все десять дней
в душистой бане русской
Как недруга себя
я веником хлещу,
Чтоб нежность прочь изгнать,
боль - превратить в моллюска,
А сердцу твердь предать
как кости иль хрящу.
Все те же десять дней
знакомый банщик - лекарь
Мне спину и живот
щипал и поры драл...
И мне хоть было жаль
себя как человека,
Вот так уж прям взахлеб
я больше не рыдал!
Ну, доктор, молодец!
И, правда ведь - свершилось!
Я стал совсем другой-
воинственный и злой:
Плевать мне, что в стране
туберкулез и вшивость,
Не трогает меня
бомжей тоскливый вой!
И с парой коньяка
за то, что стал другим я,
За то, что спас меня,
за то, что вышиб дурь,
За то, что ведь без слез
пою почти весь гимн я,
Я к доктору домой
ужели не приду ль?!
Коньяк мы усидим
(не думал, что добрать нам),
И, перейдя на ты,
забыв, как было до,
Отбросив пиджаки,
обнимемся как братья
И песню заведем
про Родину и дом.
Как за сердце берет...
А за душу тем паче...
Но докторский платок
взаймы не попрошу,
От тех душевных слов
теперь я не заплачу,
Я доктора того
возьму
и укушу!