Полумрак. Кто-то шепчет песню. Только что родилась новая мелодия, которая слышалась во сне. Пустое маленькое помещение. На стареньком табурете сидит человек. В его окружении – лишь гитара, стихи и мыслимая муза…
Человек думал о будущем, уже втором, творческом вечере. Для рядового сварщика – это событие. Сделав пару затяжек «Беломора», он что-то черкнул на жёлтом от времени листе бумаги. Ухмыльнулся. И лицо растянулось в торжествующей улыбке. Будто радовался какой-то незримой победе. В глазах сквозил сарказм. В мыслях мелькнуло: «Нужно попросить Демьяна вырезать солдатиков. Есть замечательная идея номера…» Прошептал песню и ещё одну… «Да! Знаю, каким увидят зрители мой финальный жест. Пожалуй, это будет фрагмент из «Того самого Мюнгхаюзена». Возьму последнюю фразу Янковского «улыбайтесь, господа, улыбайтесь!»…
Дядя Саша переживал: «Всё ли получится так, как задумываю? Надо не упустить ни одну мелочь… Может быть, «Крылья» лучше будут звучать голосами Наташки и Кристинки?.. Так, привезти кровать, взять ширму, настроить аппаратуру. Значит, прийти в РДК необходимо чуть раньше зрителей…»
Прогон всех песен по куплету добавил уверенности. Кажется, собрался с духом. Спокойствие. Только спокойствие… «Ожидал увидеть больше друзей, знакомых… Почему же они не пришли? Наверное, есть на то уважительные причины…», - оставлял в своём внутреннем мирке кокуйский акын Александр Шардаков.
Пришедшие навестить дядю Сашу в «Палату №…» не отнимают глаз от сцены. Слышатся аплодисменты, иногда смех разного характера. Часто цепочкой по рядам пробегают одобрительные выплески на то или иное творение. Порой – молчание. Оно поёт дуэтом с автором.
Сказка прочитана. Струны устали. «Эх, выкурить бы сейчас табаку…», - твердит не подсознательное в душе Александра. Сердце просит на время покоя. А строки из пальцев слов уж рвутся, чтобы быть вторым дыханием…