Когда качалась жизнь, подобно бригу,
И мир не в меру был суров и строг,
Я с полки брал потрёпанную книгу,
Ныряя с головой в пучину строк.
С упорством обречённого и вора,
Я брал страницы с боем, на измор.
Взирал с ветвей угрюмый чёрный ворон,
Надменно предрекая: «Nevermore!».
Кричали мне кикиморы и банши,
Что птица я, попавшая в силок,
Но я шагал к вершине Тёмной башни,
Почти как Роланд – Кинговский стрелок.
Я шёл туда, куда укажет автор,
Расправив крылья, смятые горбом.
К прибрежным поселениям Лавкрафта,
К безумию, что создал Эдгар По.
Маньяки, психи, монстры и уродцы,
Я был не то, что с ними, просто «свой».
Глядел во тьму бездонного колодца,
Где маятник свистит над головой.
Разыскивал потерянное племя,
Бесстрашно отправляясь в мёртвый лес,
Исследовал безвременье и время
В машине, что построил Герберт Уэллс.
Безумно, удивительно и дико…
Мне Бредбери открыл немало тайн,
Я шёл по следу Филиппа К. Дика,
Вели меня Азимов и Хайнлайн.
Я выварил свой разум в этом супе,
Фантазии и вымыслы постиг,
Однажды осознав: когда наступит
Мой срок закрыть последнюю из книг,
Когда Охотник-смерть изловит зверя,
Послав подальше веру в Небеса,
Я выйду за порог зелёной двери
И молча упаду в цветущий сад.