Наши двери из стали, бетона, железа.
Бог стучит, мы не слышим,-
укрепляем оглохшие стены.
Вместо неба
над нами тяжёлые крыши.
Вены яростно ждут
полуденного пореза.
Но когда распластают
отчаянный крик перекрёстки.
И подтексты теней объяснят
неудачи прогорклою пылью.
День в реальность привычно просунет
синюшную выю.
Казнокрад, обнаруживший совесть
в мгновений извёстке.
Но потом передумает,
к вечеру клюнет свободы,
пряча сонно в длинноты молчаний
продрогшие нервы
переулков слепых.
Надеясь на вечные вербы,-
Вход в Иерусалим,
их несут под церковные своды.
И чугунным закатом пройдутся
по давешней боли
небеса, оставляя дышать покаянно…
Знать по замыслу
лёгкую высь не спонтанно
тополей подпирают живые консоли.