«Считаю, что в жизни мало хорошего, если вдруг встретилось, надо брать) всё будет хорошо, если не умру от усталости)».
1.
Танцуй, мечта, вокруг стихией страсти.
Апрельская метель сметает сны.
Я в клетке синевы венозной чащи
Немного кисловатой теплоты.
И кто, кого, когда - уже не важно.
Кофейный запах укрепляет дрожь
И добавляет свОдам крупной жажды
По зёрнышку – увы, не прорастёшь.
Размыты радугой и свет, и ракурс тени.
Немеет слева, черный пудель зол:
Он треплет за руку, за грудь, за плечи, шею
И думает, что выполняет долг.
И думает до косточек добраться,
Хрипя хрящами, жилами скрипя.
Он в кандалах, он любит целоваться
Взасос и насмерть, навзничь, сгоряча.
И в наших играх очень мало правды.
Мы все придуманы, но глаз моих цветы
Тебе по-прежнему немного непонятны,
А мне по-прежнему не безразлична ты.
Весна возносится, распятая неверьем.
Курсив не мой, он постоянно вкось
Летит диагональным озареньем,
Которое не в нас отозвалось.
Проекции и образы банальны.
Дай, как Фоме, дай мне твоей руки.
Дай формы мне, и без разгадок тайны,
Дай смысла и желанья без вины.
И чтоб жилось возвратно и отвесно,
Чтобы хватало кАпель и лучей,
Чтоб находилось свято-пусто место,
Чтоб можно было быть чуть-чуть ничьей.
А то, что нити тонко перевиты,
А то, что все уже слова сошли,
И то, что карты так жестоко биты,
Так это не прости и не пойми.
Твоими НЕ мне повод задержаться.
Твоими НЕ творится оборот.
Я буду приходить, слегка казаться.
И буду уходить, почти вот-вот.
В толпе, во сне, в мультфильме, фотокадре.
Улыбку вскользь – не птичка, а ****ец.
Никем не стала, но похожа с каждым,
Брожением подкиснуснувших сердец.
2.
А нам не стало солнечных скамеек,
И двух-трёх дней, куда-нибудь туда,
И тех ночей, когда уж потеплело,
Чтобы гулять друг другом до утра.
А нам не стало узнаванья мигов,
Сложи из букв объятия сама.
И миражи так смотрят сиротливо
С оазисов поплывшего ума.
Еврейская с немецкой крови тешат
Друг друга, как умеют, уж века.
Пусть мне хотелось всю тебя утешить,
Разнежить… Не успела, не смогла.
Почти не знала. Может быть, спешила.
Излишне скоро наш конец ждала.
Осталась от тебя чужая книга.
И тонкая изящная рука.
3.
Освободить себя от ностальгий,
Завесить зеркала, закрыть тетради,
Искать поддержку не у нот и книг,
А у живых, нашедших, чего ради
Плести часы и засыпать их суть
Росинками, пылинками, делами.
Я помнила так много наизусть…
И всё забыла. Да и как – словами?
Развеять прах, танцуя у реки.
Босые ноги. Голубые камни.
Течение непризнанной тоски.
И облаков простые оригами.
И страшно, и так странно – не придёшь.
Не позовёшь. Ни буквы не напишешь.
Как сердцу объяснить – напрасно ждёшь…?
Оно всё знает, объясненья лишни…
И знает то, чего не знаешь ты.
Чего твой мозг ещё не принимает.
Так что же ждёт? Так много пустоты…
Её ничто уже не заполняет…
4.
В силу действия разных причин,
Эта двойственность сводит с ума.
Среди женщин. Или мужчин.
Не хватает. Хотя пора
Успокоиться и понять.
И пойти на компромисс.
Если будешь хотеть летать,
То вперёд. И, конечно, вниз.
Среди рюмок, больших столов,
И бутылок. Вчерашних газет.
Мне покажется, кто-то ждёт.
Мне покажется, выход есть.
Извините, мне нужно идти.
Вдруг, там кто-то не спит до утра,
Не находит среди чужих
Мои личные адреса.