Если б не было вечности там, наверху,
За пределами тленного века,
Неподвластной уже никакому греху
И влекущей всего человека
В благодатный простор бесконечного дня,
Где сверкают в лучах даже тени
И где нынче моя собралась вся родня,
Ожидая меня с нетерпеньем, —
Если б не было этого счастья, и я
Не вкусил извещенья об этом,
То мгновенно бы кончилась строчка моя,
Распрощавшись навеки с поэтом.
Не могу, не представлю печальней судьбы,
Что не верует в глас воскрешенья,
Оживляющий мертвые души-гробы,
Все сжигающий их прегрешенья.
Чем живут без надежды, без радости сей
Атеизмом сраженные люди?
Вот они, при «великой» культуре их всей,
Раздирают на кладбище груди...
Потерять навсегда, навсегда, навсегда
Дорогого, любимого друга,
Не увидеть его никогда, никогда
В обстановке домашнего круга,
Знать, что нет его здесь, на земле, и нигде,
Что исчезли познаний глубины,
Даже мельком помыслить об этой беде —
Нет ужасней на свете судьбины...
И какое же счастье — о чудо чудес! —
Самых близких людей провожая,
Знать, что истинно есть откровенье небес
И обители вечного рая.
О бездонно-глубокая душ бирюза —
Мироздания светлая дверца!
...Всё собою внезапно закрыла слеза —
Благодарность раскрытого сердца...